АННА МАЛЫШЕВА
КАЖДЫЙ ЛЮБИТ, КАК УМЕЕТ
Чем больше в человеке мягкости и добродушия,
тем быстрее он попадает во власть дьявола.
Эдогава Рампо. «Чудовище во мраке»
ГЛАВА 1
Парень с девушкой сидели на лавочке, щелкали фисташки и запивали их пивом. Они лениво спорили, пойти им в «Макдоналдс» или остаться здесь. Андрей желал остаться – по крайней мере, тут можно пить пиво и курить. Девушка была слегка разочарована:
– Мог бы предупредить, что у тебя нет денег на приличное кафе.
– И что тогда? – Он отвернулся, выдувая струю дыма.
– Тогда бы я не пришла.
Спор был не первый и, наверное, не последний. Они всегда встречались в центре, а здесь для Наташи было слишком много искушений. Кафе, магазины, лотки с журналами, киоски с парфюмерией – все ее привлекало, ко всему она была неравнодушна. Андрей старался увести ее подальше от благ цивилизации, усадить на бульваре, отвлечь разговором.
– Во всем виноваты деньги, – сказал он как-то. – Это они тебя заводят! Целый день считаешь чужие бабки и к вечеру думаешь, что тебе все по карману.
Наташа работала в сберкассе, принимала коммунальные платежи, продавала билеты государственных лотерей. Там они с Андреем и познакомились – она навязала ему несколько билетов мгновенной лотереи. Андрей стер с них защитное покрытие, убедился, что ничего не выиграл и, не говоря ни слова, выбросил билеты. Может быть, Наташе понравилось, что парень не стал ее упрекать и отнесся к поражению равнодушно. Она поймала его взгляд и сказала, что не стоит расстраиваться.
– Да я и не расстраиваюсь, – заметил Андрей. – Не верю, что кто-то что-то выигрывает.
Наташа засмеялась:
– Да уж, при мне никто еще машины не выиграл… Зачем же вы тогда их купили?
– Чтобы знакомство завязать, – без особого вдохновения пошутил парень. Но знакомство, действительно, завязалось и имело продолжение. И теперь они встречались уже второй месяц.
Наташа ему нравилась куда больше, когда молчала. Темно-русые волосы до плеч, серые глаза чуть навыкате, ямочки в уголках тщательно подкрашенных губ, всегда высоко открытые ноги… И янтарный цвет кожи, поразивший его при знакомстве – ведь дело было в апреле. Андрей допытывался, где это она так загорела ранней весной. Наташа, запинаясь, рассказывала о горнолыжном курорте в Австрии. Он не слишком ей верил. И вскоре оказалось, что был прав. Как-то, зайдя к ней домой и посетив ванную, он увидел на полке флакон автозагарного средства. Но с того момента он начал ловить себя на том, что прислушивается к каждому ее слову, проверяет ее, пытается поймать на очередном вранье. А ее фальшивый загар начал его раздражать. Вся Наташа казалась из-за этого какой-то ненастоящей. Но пока она молчала, он ею исподволь любовался. Они сидели на лавочке, напротив «Макдоналдса», что рядом с Пушкинской площадью, пили пиво, щелкали фисташки и курили…
– Что это? – Наташа вздрогнула и поджала ноги под лавочку. – Слышал?
Он не понял, что ее так встревожило. Увидел, что девушка наклоняется, разглядывает песок под ногами, мусорную урну.
– Слышишь музыку?! – Она была вне себя. – Откуда это? А вдруг бомба?!
Ее страх рассмешил Андрея. Но теперь музыку слышал и он сам. Примитивное электронное переложение детской песенки. Песенка была очень знакомая, но название он забыл.
– По-моему, это мусорка звучит, – заметил он, отстраняя Наташу. – Пусти… Ну, так и есть!
Среди смятых бумажных пакетов, окурков и пивных банок в мусорном баке виднелась яркая красная штучка, похожая на брелок. Она-то и распевала детскую песенку.
– Пейджер, – Андрей осторожно вынул его и показал подруге. – Прислали сообщение.
Он нажал на кнопку не из любопытства. Ему просто хотелось тишины. Музыка умолкла, и на крохотном экране высветилась короткая надпись: «Какого черта не звонишь? Боишься?». Подписи не было. Наташа, успокоившись, принялась разглядывать находку. Андрей стер текст и положил пейджер в карман.
– Ты возьмешь его себе? – чуть-чуть разочарованно спросила девушка.
– Не знаю… – Андрей машинально тронул оттопырившийся карман. – В сущности, зачем он мне?
– Как зачем? Он ведь работает? Так пусть у тебя будет пейджер.
– Работать-то он работает, но не на меня, – усмехнулся парень. – И вообще, его скоро отключат. Хозяин спохватится, что потерял, и купит новый пейджер и новый номер. А этот перестанет работать.
Наташа подумала и признала его правоту. Пейджер, лишившись ценности, сразу перестал ее интересовать. Они допили пиво, погуляли по бульвару, потом девушка посмотрела на часы и сказала, что до дома доедет одна. Андрей не настаивал на продолжении – сегодня она покапризничала вволю. В метро они спустились вместе, но сели в поезда, идущие в разные стороны. Пейджер запиликал, когда Андрей подъезжал к своей станции. Он достал его из кармана и раздраженно нажал на кнопку. Все это начинало ему надоедать. Черные буквы гласили: «Немедленно позвони! Если ты против – так и скажи! Не смей прятаться от меня!» Подписи опять не было. Это его удивило. У него у самого не так давно был пейджер, но потом Андрей перестал вносить абонентскую плату и лишился этого блага цивилизации. Сообщения без подписи, как правило, были шуточные: «Будь здоров, Иван Петров!» или «Кто писал – не знаю, а я, дурак, читаю!». Но этот абонент как будто не шутил и все же не подписывался.
«Выброшу, – подумал Андрей. – Незачем таскать с собой чужие проблемы. Хозяин уже просек, что потерял его, игрушка перестанет работать с часу на час». Но что-то мешало ему сделать этот жест. Возможно, простое любопытство. Желание заглянуть в чужую жизнь через замочную скважину. Ему почему-то казалось, что оба гневных сообщения на пейджер прислала женщина.
Женщина, от которой абонент прятался. И чисто по-мужски Андрей его понимал.
Он вернулся домой в десятом часу вечера. Заглянул в комнату отца. Принюхался и понял, что тот опять завалился спать пьяным. Будить его и расспрашивать, с кем отец в очередной раз напился, Андрей не стал. Для этого будет утро, когда отец проспится и станет просить денег на опохмелку. Тот был тихим алкоголиком. Никогда не буянил, не водил домой приятелей, не ломал мебель. Он просто сбегал из квартиры, прихватив деньги на хозяйство или что-нибудь ценное, и возвращался почти без сознания. Заваливался на постель и лежал там мертвым грузом часов двенадцать. Потом покаянно выслушивал упреки, называл себя дураком и подлецом и начинал все сначала. Андрей не видел выхода из этого порочного круга. Еще два года назад отец выпивал умеренно. Он был классным шофером, научился водить еще до армии, служил в Венгрии, возил генерала. Вернувшись после демобилизации в Москву, продолжал возить разных «шишек» – генерал облагодетельствовал своего шофера. Ему дали двухкомнатную квартиру – к тому времени он был женат, и уже родился Андрей. Как и когда их жизнь стала превращаться в кошмар, Андрей не помнил. Чем больше пил отец, тем чаще болела мать. Отец сознавал свою вину перед ней и оттого пил еще больше. Они с матерью как будто соревновались друг с другом – кто быстрее сведет счеты с жизнью. Точку поставила ее смерть. С тех пор отец практически не бывал трезвым. Андрей не мог с ним больше общаться. У отца сильно изменилась речь, он забывал каждое третье слово, часто умолкал и начинал трястись, будто собирался заплакать. Слушать его было невозможно.
Самым худшим было даже не то, что отец мало-помалу распродал все вещи, имеющие какую-то ценность. Хуже было другое. Отец до последнего времени считал, что вполне еще может работать. Эти героические порывы кончились тем, что он, неудачно затормозив, разбил служебную машину и помял иномарку, припаркованную у обочины. Расплачиваться за убытки пришлось Андрею. Продали дачу – единственное место, куда Андрей еще мог пригласить друзей, привести девушку. Он не хотел никому показывать отца. Тот и сам смущался при виде новых людей, окончательно терял дар речи. Жалость мешалась у Андрея с ненавистью. Иногда у него появлялись страшные мысли – когда отец умрет, станет куда легче. Были мысли еще более жуткие – а вдруг он сам когда-нибудь станет таким, как отец?! И Андрей не позволял себе ничего, крепче пива.
Он поставил чайник, сделал омлет, поужинал. На работу надо было идти к полуночи. Андрей работал сторожем на автостоянке, неподалеку от дома. С полуночи до полудня он сидел в застекленной кабинке на курьих ножках, читал газеты, пил кофе, указывал клиентам место для парковки, вел журнал, гонял хулиганов. Для этой цели хозяин стоянки выдавал сторожам два пистолета – стартовый и газовый. И ужасно жалел, что не может им дать настоящее оружие. За стоянкой тянулся широкий проспект, весь желтый от света фонарей. Мигали цветные лампочки на ночном магазине. Шла жизнь, почти такая же оживленная, как и днем. Клиентов Андрей в основном знал в лицо. Среди них было много кавказцев. Некоторые щедро давали на чай, обсуждали с Андреем достоинства и недостатки своих машин. Он неплохо разбирался в технике – к этому его когда-то приучил отец. Своей машины у него не было – ее продали еще до смерти матери.
Андрей поужинал, сделал себе на ночь бутербродов, налил в термос кофе. Перед уходом еще раз заглянул к отцу. Открыл окно в его комнате, чтобы хоть немного освежить воздух. Отец дышал тяжело, в груди у него что-то тонко свистело. Он лежал на скомканной постели прямо в одежде, ботинки валялись у порога. Андрей всегда удивлялся тому, что отец обязательно ложится в постель. Не было случая, чтобы он заснул на полу или в подъезде. Значит, какие-то принципы у него все же оставались.
На стоянке Андрея встретил напарник. Он только что сменил дневного сторожа и теперь раскладывал в сторожке на столике свой поздний ужин – горячие чебуреки. Андрей еще недавно учился с Рамилем в одном институте. Закончив институт, Рамиль не пожелал вернуться в свои родные Набережные Челны. Он остался в Москве, снимал комнату и работал на стоянке, куда его устроил Андрей.
– Приходила Светка, – сообщил Рамиль, принимаясь за истекающий маслом чебурек.
Светкой звали уличную проститутку, промышлявшую рядом с автостоянкой. Она ловила клиентов, которым скучно было возвращаться домой в одиночестве. Таких обычно находилось немало. Их было бы еще больше, если бы Светка выглядела немного иначе. Но она была довольно невзрачной, хрупкой девушкой очень маленького роста. Бесцветная, несмотря на грубый яркий макияж, вежливая и немножко странная. Светка часто приходила в сторожку погреться, если ночь выдавалась холодная. За тепло и кофе предлагала расплатиться натурой. Андрей ею брезговал и предпочитал даже не пускать ее на порог. Рамиль был куда снисходительней. Светка нравилась ему за малый рост, светлые волосы и обращение на «вы». На «вы» она называла всех – знакомых и незнакомых. Это было очень забитое несчастное существо, похожее на белую мышь. Был у нее и сутенер. Он появлялся дважды за ночь – после полуночи и перед рассветом. Забирал у девушки деньги и уезжал на своей машине. Светка шла домой пешком. Ребята никогда не видели этого человека в лицо – он всегда останавливал машину подальше.
– Когда-нибудь она тебя наградит сифоном или СПИДом, – пообещал Андрей. – Ты хоть презервативы покупай.
– У нее есть свои, – отмахнулся Рамиль. – Понимаешь, мне ее просто жалко. Никак не могу понять – то ли она двинутая, то ли просто слишком образованная.
Андрей выпил кофе, покурил, обозревая стоянку. Ночь была теплая, синяя, комариная. Неподалеку был канал с застоявшейся водой, и к утру комарье совершенно одолевало вахтеров. Андрей спустился с лесенки, сорвал один из лопухов, буйно растущих вдоль ограды. Отмахиваясь от комаров, он прошелся по стоянке, осмотрел машины. И снова услышал знакомую мелодию. Наконец он ее узнал. Это была старая детская песенка: «Здравствуй, Дедушка Мороз.:.» «Я его выброшу!» – подумал Андрей. Достал пейджер, нажал на кнопку и прочел текст, от которого ему стало нехорошо.
«Если не придешь, я покончу с собой. Немедленно приезжай! Под памятником Маяковскому, Триумфальная площадь, метро «Маяковская». Подпись: Лена».
«Этого еще не хватало! – Андрей перечел послание и стер текст. – Так я и знал. Баба. Неужели тот идиот еще не понял, что потерял пейджер?! Почему он ей не позвонит?!» Парень был в замешательстве. Он вернулся в сторожку и поделился сомнениями с Рамилем.
Тот осмотрел пейджер и примирительно сказал:
– Чепуха. Никто с собой не покончит. Это она просто психует.
– Понимаешь, баба на взводе, – Андрей с ненавистью смотрел на свою злополучную находку. – Звонит ему весь вечер, и похоже, дошла до ручки. Ты представляешь, если она все-таки покончит с собой?! Я, получается, виноват.
– Чего ради? – удивился Рамиль.
– Не надо мне было брать пейджер. Может, мужик вернулся за ним.
Рамиль такую возможность отвергал. Он вполне разумно заметил, что если пейджер был в мусорной урне, его туда выбросили. Нарочно или случайно, вместе с другим мусором – но во всяком случае, владелец за ним не вернется. Пока Рамиль развивал эту теорию, Андрей быстро соображал. Метро «Маяковская» было не так уж далеко. На машине туда можно было попасть за десять минут – на ночных улицах не было пробок.
– Рэм, – сказал он наконец. – Одолжи на полчаса свою тачку.
– Ты что – собрался ехать? – Рамиль вдруг загорелся. Это приключение представлялось ему очень романтичным. – А как ты ее узнаешь?
– Не знаю. Думаю, в такое время под памятником не слишком много женщин. Найду. – Андрей взял у него ключи от машины. – Я ее просто успокою. Да и себя тоже. Покончит баба с собой, пришлет на мой пейджер последнее послание. Ты представляешь, какие мне потом сны приснятся?!
Рамиль, похоже, думал по-другому. Скорее всего, он решил, что Андрею хочется размяться. В самом деле, сидеть половину суток на стоянке было не слишком весело. Но он не возражал.
Машина у Рамиля была скверная. Когда-то это была очень симпатичная «Тойота». Но теперь, двенадцать лет спустя, она никакой симпатии не вызывала. Рамиль купил машину на паях с одним своим другом из Владивостока. Это он по дешевке пригнал в Москву «Тойоту», договорившись с Рамилем, что пользоваться они ею будут пополам. Когда его не будет в Москве – машина принадлежит Рамилю. А когда он приедет в Москву по делам, машиной распоряжается единолично. Рамиль уже не один раз пожалел, что принял это предложение. Приятель слишком часто наведывался в Москву. А ломалась машина почему-то всегда на службе у Рамиля. Андрей помогал ее чинить, так что машина как бы немного принадлежала и ему.
Он благополучно добрался до Триумфальной площади. Пейджер за это время не откликнулся ни разу. Найдя место для машины, Андрей вышел и пошел к памятнику, одновременно ощупывая карманы. Паспорт был при нем. В такой час им запросто могла заинтересоваться милиция.
Он не ошибся, когда предполагал, что легко узнает неведомую Лену. В тени памятника металась женская фигурка – одна-единственная. Женщина делала два шага влево, два вправо, застывала и снова принималась шагать. Когда Андрей подошел ближе, она замерла на месте.
– Простите, – Андрей достал из кармана пейджер. – Вы посылали сообщение? Вы – Лена?
– Я – Лена, – хрипло ответила женщина. – А вы кто?! Вы от него?
– Я даже не знаю, – Андрей видел, что она перевозбуждена, и говорил очень осторожно. – Я просто нашел пейджер в мусорной урне… Там, у «Макдоналдса».
И махнул рукой в сторону Тверской. Женщина отшатнулась, будто ждала удара. Андрей растерянно опустил руку и сказал:
– Свяжитесь с ним как-нибудь иначе.
Женщина с минуту молча смотрела на него. Андрею было неудобно ее разглядывать. Он заметил только гладкую челку – то ли рыжую, то ли светлую, черный облегающий жакет, шелковую блузку… В основном он смотрел вниз, и потому ему ярче всего запомнились ее туфли – черные, с длинным узким носком, на тончайшей шпильке. «Наверное, у нее есть своя машина, – подумал он. – В таких туфельках много не нашагаешь».
– Это очень глупая шутка, – наконец сказала Лена. – Кто вы такой? Он что – все вам рассказал?! Почему он сам не явился?
– Да я даже с ним не знаком! – Андрей протянул ей пейджер. – Я просто нашел это. Кстати, могли бы ему передать.
Но женщина не сделала ответного жеста. Она огляделась по сторонам и вдруг спросила:
– Там ваша машина?
Она указывала на «Тойоту». Андрей кивнул.
– Хорошо, – женщина сделала шаг ему навстречу. – Поедем.
– Куда?
– К нему! – Она порылась в сумочке, разглядела там что-то и нервно защелкнула замок. – Я вас после такого финта не отпущу. Отвезете меня туда, где он прячется. Негодяй! Он не имеет права вмешивать сюда посторонних!
Послушайте! – Андрея начал разбирать смех. – Что вы на меня накинулись?! Ищите его сами! Надо же – хотел вам помочь, боялся, что вы и в самом деле с собой покончите… Не знаю я его и знать не хочу! Даже имени его не знаю!
Он повернулся и быстро зашагал к своей машине. Женщина что-то выкрикнула ему вслед, он услышал стук ее тонких каблуков… Но к тому моменту Андрей уже сидел за рулем. Последнее, что он увидел – как Лена споткнулась и чуть не упала. У него мелькнула мысль остановить машину, но он не сделал этого. «Истеричка, – подумал он. – На месте ее хахаля я бы тоже выбросил пейджер!»
Андрей застал в домике теплую компанию – Светка, скрючившись на краю табурета, деликатно грызла чебурек, а Рамиль откупоривал пиво. Несмотря на открытое окно, в домике было не продохнуть от сигаретного дыма. Андрей оставил дверь открытой и тоже закурил.
– Здравствуйте, – прошептала Светка, не глядя на него. Она даже чебурек выпустила и застыла, пригнувшись к столу, как приговоренная к отсечению головы.
– Привет, – Андрей присел на пороге. – Как идет бизнес?
Светка несколько раз сглотнула слюну и промолчала. Рамиль разлил пиво в пластиковые стаканы и спросил:
– Как съездил? Спас женщину?
– Оказалась истеричкой, – отмахнулся Андрей. – Решила, что я покрываю ее хахаля.
– Пейджер отдал?
– Черт! Забыл! – Андрей похлопал себя по карману. – Ну теперь уж я его выброшу.
Внезапно Светка насторожилась, повернула голову к двери. У нее оказался более острый слух, чем у мужчин – она первая услышала, как к стоянке подъехала машина. Водитель просигналил, и Рамиль спустился вниз. Вскоре там послышался его голос:
– Проезжайте за мной, я покажу, где поставить.
В ответ хлопнула дверца. И в следующий миг Андрей услышал знакомый стук тонких каблуков. Выглянув наружу, он понял, что не ошибся. Это Лена стояла у лесенки, взявшись за перила, и смотрела на него. Теперь он хорошо рассмотрел ее лицо – тонкий нос, пухлый рот, чуть впалые щеки и яростно расширенные темные глаза. Свет из открытой двери падал прямо на нее.
– В чем дело? – еле сдерживаясь, спросил он. – Вы что – следили за мной?
Ее каблуки быстро прогрохотали вверх по ступенькам. Она оттолкнула Андрея плечом и протиснулась в сторожку. Рамиль в полной растерянности стоял возле машины с работающим мотором.
– Это кто? – резко спросила женщина, увидев Светку. Андрей думал, что та совершенно перепугается, но Светка неожиданно ответила:
– Нет, это вы кто такая? Что вы хамите-то?!
Видимо, вежливая проститутка боялась только мужчин. Лена слегка поутихла. Она осмотрела сторожку, в которой было совершенно негде спрятаться. Повернулась к Андрею и прошипела:
– А он где?! Где он?!
– Да идите вы! – не выдержал Андрей. – Теперь понимаю, почему он выбросил пейджер! Вы его достали! Нас тут трое, и больше нет никого! Берите этот чертов пейджер и валите отсюда!
Неожиданно женщина присела на ступеньку лестницы. Она привалилась головой к дверному косяку и бессмысленно уставилась на Рамиля. Тот как разделал знаки Андрею: «Как говоришь с такой женщиной?!» Но она словно не видела перед собой второго сторожа.
– Тут грязно, испачкаетесь, – робко сказал Рамиль. – Вам плохо? Может, посидите в машине?
Лена явно произвела на него впечатление. А может, не Лена, а ее машина – искристо-фиолетовая «Мазератти». Не машина, а вечернее платье со всеми бриллиантами в придачу. Такая птичка впервые прилетела на эту стоянку. Рамиль считал, что дежурство, на котором появлялась новая иномарка, приносит счастье.
Женщина не ответила. Зато Светка продолжала проявлять инициативу. Она самовольно налила кофе из термоса Андрея. Поднесла Лене стаканчик. Та молча взяла его. Светка сунула ей сигарету, поднесла зажигалку. Та приняла и эти дары.
– Да вы не переживайте, – сказала Светка. – Мужики – все сволочи.
Это незатейливое утешение как будто разбудило гостью. Она выплеснула кофе в лопухи и туда же отправила сигарету. Встала, отряхнула юбку и повернулась к Андрею:
– Давайте отойдем.
Когда они удалились от сторожки настолько, что их уже не могли услышать, женщина остановилась и тихо сказала:
– Я за вами ехала, это верно. Думала, вы меня привезете к нему.
– Я сторож…
– Это и так видно. Где вы нашли пейджер?
– В мусорной урне, – повторил Андрей. И в подробностях рассказал эту историю, передав тексты всех сообщений.
Да, их посылала я, – призналась женщина. – Я искала его… Он пропал. Но почему в мусорной урне? Он не мог выбросить пейджер. Какая глупость! Я бог знает что могла ему написать… И что – первый встречный все это прочитает?!
Андрей в который раз протянул ей пейджер:
– Возьмите же! Вернете ему!
Но она отрицательно качнула головой. Блеснула в свете фонаря ее рыжая челка.
– Почему? – спросил Андрей. – Какая мне польза от него?
– Я боюсь, что пейджер выбросил не Олег, – шепнула женщина. Она впервые назвала это имя. – Боюсь, что с ним что-то случилось. Никаких сообщений от него. Ничего. А мы с ним хотели…
Она запнулась и замолчала. Андрей курил и ждал продолжения. К воротам стоянки подъехала знакомая машина – «Москвич» армянина Саши. Саша просигналил, ему навстречу вышел Рамиль. Потом Саша ушел, из домика появилась Светка и тоже исчезла в темноте, за оградой.
– Номер этого пейджера есть только у меня, – вдруг сказала Лена. – Вы правда не знаете Олега?
И тут из кармана Андрея донеслась песенка «Здравствуй, Дедушка Мороз!». Он глупо улыбнулся, вытащил пейджер и нажал на кнопку. Их головы сблизились, и он почувствовал сладкий запах ее духов. Андрей включил подсветку, и они вместе прочитали: «Увидимся утром у тебя. Не связывайся с этой бабой. Подпись: Толя».
– Стереть? – спросил Андрей.
Она пожала плечами. Было видно, что женщина раздосадована и удивлена.
– Номер был только у меня, – упрямо повторила она. – Должен быть только у меня!
– Ну, перестаньте, – чуть-чуть покровительственно посоветовал Андрей и стер послание. – Вас что – в первый раз обманывают?
Она стала еще красивее, когда заплакала. Лена не горбилась, не всхлипывала, не кривила рот. Андрей первый раз видел женщину, которая плачет, как в кино – опущенные ресницы и две блестящие дорожки слез на щеках. Спокойное дыхание, спокойное движение за носовым платком. Но, наверное, она все-таки теряла над собой контроль. Вытащив платок из сумочки, Лена выпустила ремешок, и сумка с грохотом упала на землю. Содержимое вывалилось на асфальт. Андрей бросился подбирать, но Лена схватила его за рукав:
– Я сама!
Он понял, почему она отказывается от помощи, когда увидел пистолет. Он лежал совсем рядом, среди рассыпавшейся косметики и ключей от квартиры. Лена запихала вещи в сумку, вытерла слезы, повернулась и пошла к своей машине. Молча, даже не попрощавшись. И только когда ее машина скрылась из виду, Андрей пришел в себя.
– Она мне дала пятьдесят тысяч! – возбужденно сказал Рамиль, когда увидел напарника. – Крутая баба. Наверное, чья-то жена.
– А ты сомневался? – Андрей захлопнул дверь сторожки. – Жена или любовница.
– Видел ее тачку? – Рамиль со вздохом отправил в рот остатки чебурека. И уже сквозь чебурек добавил: – А ты с ней так грубо!
– У нее в сумке пистолет.
– Сейчас у многих… – Напарник допил свое пиво. – Красивая женщина. Классная машина. Такое добро надо защищать с оружием. Как ее зовут?
А дальше ночное дежурство потянулось обычным путем. К утру Рамиль почти забыл о женщине в «мазератти». Но Андрей о ней думал – пожалуй, больше чем было нужно. Пейджер все еще был у него в кармане. Теперь он не решился бы его выкинуть. Лена могла прислать сообщение. Там были ее слова, ее мысли, ее страхи. Андрей уже не мог допустить, чтобы все это прочел кто-то другой.
***
– Вы уже спите? – спросила она, едва переступив порог.
Ей ответила тишина. Она видела, что на кухне горит свет, а в детской комнате – зеленоватый, слабенький ночник. Потягиваясь, навстречу вышла серая кошка. Слабо простонав, она прижалась к ногам хозяйки. Но Лена ее не приласкала. Сбросив туфли, она босиком пробежалась по всем комнатам. Никого. Только в детской спал ребенок. Лена наклонилась над кроватью, убедилась, что Диму переодели в пижаму, укрыли теплым одеялом – он вечно простужался, рос очень болезненным. Но могло быть и хуже… Могло быть гораздо хуже. Во всяком случае, ребенок был вполне нормальным.
Лена вышла в гостиную, включила телевизор, убрала звук. Сняла жакет и бросила его на спинку клетчатого дивана. Взяла на колени телефон, взглянула на часы. Половина третьего ночи. Ее все больше разбирала злость. Как он мог уйти из дома на ночь, бросить Димку одного!
– Свиньи, – прошептала она и набрала знакомый номер. Она долго ждала, когда на другом конце снимут трубку. Злорадно представляла, от чего могла оторвать любовников. От сна, от разговора, друг от друга? Наконец ответила женщина:
– Да! – Голос был резкий, но в то же время приглушенный. Она как бы кричала шепотом.
– Анатолия быстро позови, сука, – сказала Лена. – Попробуй только трубку бросить! Я вам сейчас туда милицию вызову! От имени твоих соседей, поняла?! Его паспорту меня, загранпаспорт тоже. Будут выяснять его личность. Хочешь?!
– Ну ты и стерва! – уже громко отозвалась женщина. – Сейчас!
Через минуту трубку взял Анатолий:
– Может, хватит? – спросил он.
– Может быть! – Лене хотелось кричать, но она боялась, что проснется сын. – Во сколько ты ушел из дома?
– Это мое дело.
– А когда ушла Надя? В девять?! Я тебя спрашиваю – в девять?!
Надя – приходящая нянька, являлась в их квартиру к пяти часам вечера, когда у нее в институте кончались занятия, и уходила, уложив ребенка спать. Параллельно с уходом за Димой, она выполняла и другую работу по дому – стирала, сдавала вещи в химчистку, гладила, покупала продукты по списку, прибиралась. Изредка, через «не хочу» и «не умею», даже готовила обед или ужин.
– Ладно, что ты прицепилась ко мне с Надей! – крикнул муж. – Сама во сколько пришла?! Третий час! Пьяная, что ли?
– Я тебя спрашиваю – долго ребенок был один? – безнадежно допытывалась Лена.
Тот повесил трубку. Она несколько раз пыталась дозвониться, пока не поняла, что там отключили телефон. Конечно, милицию она вызывать не собиралась. Лена никогда бы на это не решилась. Первым движением было позвонить на пейджер Олегу… У нее опустились руки. Пейджер был у чужого человека. Бог знает, у кого.
«Почему я не забрала его… Зачем убежала? – подумала она. – Ну, видел он пистолет, ну и что? Дура, нервы расстроены! У Толи тоже оказался этот номер… Откуда они знакомы?! Как это понимать?!» Других способов связаться с Олегом не было. Он отказался дать ей свой телефон. Для односторонней связи подошел только пейджер – Лена сама купила его для Олега и оплатила обслуживание за шесть месяцев вперед. Он свято обещал ей, что никто другой не узнает этот номер.
– Ты бы знала, сколько я выбросил этих игрушек, – сказал он при этом. – Я никогда не использую один и тот же номер для другого клиента.
Олега ей рекомендовала знакомая. «Замечательный мужик, хотя дорого берет, – доверительно говорила она. – Зато выследил мне мужа – за один вечер! А я сколько за ним моталась по всей Москве?!» Лена по наивности попросила у Олега лицензию на занятия сыскной деятельностью. Тот предъявил ей какой-то странный документ, да в придачу не подлинник, а ксерокопию.
– У меня не агентство, – отрезал он. – Я раньше работал в агентстве. До этого – в уголовном розыске. Теперь я частник. А если не устраивает – иди в другое место.
Говорил он грубовато, резко, как будто совершенно не нуждался в новой клиентке. И этот резкий тон успокоил Лену – значит, дела у Олега идут неплохо. Настораживало, конечно, многое. Он взял вперед пятьсот долларов – на производственные расходы. Потребовал оплатить пейджер – для мгновенной связи: «А я сразу буду тебе перезванивать!» И сразу заговорил с ней на «ты». Ей ничего не оставалось, как последовать его примеру – ведь глупо называть по имени-отчеству человека, который всего на пару лет ее старше. Лене даже показалось, что она весьма заинтересовала Олега, как женщина. Но эту мысль она старалась прогнать – не за это же платить такие деньги!
– Какая у тебя проблема? – спросил он, увидев наличные деньги.
– Хочу проследить за мужем, – она старалась говорить как можно суше и спокойней.
– А, нужен компромат для развода? – ухмыльнулся Олег. Лицо у него было полное, сытое, глаза отечные. Лицо пьяницы или больного человека.
– Да вроде того, – уклончиво ответила она.
– И все же, кто хочет развестись? Он или ты? – настаивал Олег.
Лена, скрепя сердце, призналась, что инициатива исходит от мужа. Что ей хотелось бы знать, насколько серьезны причины. Она догадывается, что у него сейчас есть женщина, постоянная любовница. Но этого мало. Хотелось бы знать имя, фамилию, адрес, телефон этой женщины.
– Чего ради? – Олег продолжал ухмыляться, и это приводило Лену в бешенство. – Ты ей волосы повыдирать собралась, что ли?
– А уж это не твое дело! – вспылила она.
– Нет, прости уж, мое! – Он нагло рассматривал ее декольте – в тот день было жарко, и Лена очень легко оделась. – Если ты причинишь ей телесные повреждения, то она спокойно может иметь ко мне претензии. Может, ты ее убить решила? Откуда мне знать?
– Твое дело – найти ее адрес и телефон! Она и не узнает, кто их мне дал!
Но словами его убедить не удалось. Убедили его дополнительные двести долларов. Тут до нее дошел смысл рекомендаций, которые дала ему подруга: «Замечательный мужик, хотя дорого берет!» С первой частью этого утверждения Лена была не согласна. А вот вторая часть уже подтвердилась. Вымогать деньги этот человек умел. Хотя, как знать, может, в сыскном агентстве с лицензией будет то же самое?
– Зато я тебя шантажировать не буду! – пообещал Олег, получив с нее требуемую доплату. – Мы расстались – и я для тебя умер! Ты для меня тоже. Еще никто не жаловался.
Через два дня Олег ее впервые порадовал. Он выследил ее мужа до самой квартиры любовницы. Видел и девицу:
– Симпатичная брюнеточка, ножки – загляденье, глазки глупые, молоденькая, – так слащаво он описал объект слежки. – Только что ты ее боишься? Твоему мужу всего двадцать восемь. Тебе тридцать. Он к ней не уйдет. Вот если б ему было пятьдесят, тогда другая песня…
1 2 . . . 32 >>>далее
|