Пуаро одарил его сияющей улыбкой:
- Насчет шантажа.
- Какого еще шантажа?
- До меня тут дошло - слухом земля полнится, - что бывали случаи, когда вы собирались опубликовать в вашей газетенке дискредитирующие некоторых лиц сведения. Но вскоре ваш банковский счет пополнялся кругленькой суммой, и сведения оставались неопубликованными.
Чрезвычайно довольный собой, Пуаро откинулся на спинку стула.
- Вы отдаете себе отчет в том, что ваше заявление попахивает клеветой?
- Уверен, что это не так, - усмехнулся Пуаро.
- А зря! Нет никаких доказательств того, что я кого-то когда-нибудь шантажировал.
- В этом я нисколько не сомневаюсь. Вы меня не поняли. Я вам вовсе не угрожаю, я просто хочу спросить: сколько?
- Не понимаю, о чем вы, - насторожился Перри.
- О деле государственной важности, мистер Перри.
Собеседники обменялись многозначительными взглядами.
- Я реформатор, мосье Пуаро, - заявил Перри. - Пора произвести чистку в политике. Я противник коррупции.
Вы знаете, в каком состоянии пребывает наша политика?
Ни дать ни взять Авгиевы конюшни.
- Tiens [Скажите на милость! (фр.)]! - удивился Пуаро. - И вы о том же!
- И мы должны, - продолжал редактор, - промыть эти конюшни очистительным потоком общественного мнения.
- Что ж, - поднялся со стула Пуаро, - рукоплещу вашим гражданским чувствам. Жаль, что вы не нуждаетесь в деньгах, - добавил он с порога.
- Эй, погодите, - заторопился Перси Перри, - я же не сказал...
Но Пуаро в кабинете уже не было.
Он терпеть не мог шантажистов, поэтому с чистым сердцем предпринял кое-какие шаги.
Глава 3
Эверитт Дэшвуд, жизнерадостный молодой человек из редакции "Бранч", радостно хлопнул Пуаро по плечу.
- Грязь бывает разная, дружище. Моя грязь - чистая правда, никаких натяжек.
- Я и не утверждал, что вы с Перри - два сапога пара.
- Чертов кровопийца. Только позорит нас, честных борзописцев. Мы бы с радостью с ним разделались, если бы могли.
- Понимаете, я сейчас занимаюсь улаживанием одного политического скандала.
- Чистите Авгиевы конюшни? - рассмеялся Дэшвуд. - Боюсь, это вам не по силам, дружище. Единственный выход - запрудить Темзу и снести здание парламента.
- Экий вы циник, - покачал головой Пуаро.
- Я знаю, что почем, только и всего.
- Думаю, вы именно тот, кто мне нужен, - решился Пуаро. - Вы человек рисковый и надежный, любите приключения.
- И что же дальше?
- Есть у меня одна идейка... Если я прав, мы раскроем небывалый заговор, а ваша газета заполучит сенсацию.
- Идет, - воодушевился Дэшвуд.
- Речь идет об оскорбительных выпадах в адрес одной женщины.
- Отлично. Интимные отношения - самый ходовой товар.
- Тогда слушайте.
Глава 4
Разговоры не смолкали.
В "Гусе и перьях" в Лито Уимплингтоне яростно спорили:
- Вранье! Джон Хэмметт всегда был честным малым, не то что прочие политиканы.
- Так обо всех жуликах говорят, пока за руку не поймают.
- Говорят, он на этой палестинской нефти тысячи огреб. Хорошенькое дельце провернул!
- Все они одним миром мазаны. Все до единого проходимцы.
- Эверхард такого бы не сделал. Старая закалка, что ни говорите.
- А я все равно не верю. Газетам верить нельзя.
- Его дочка - жена Ферриера. Хочешь знать, что о ней пишут?
Все уставились в захватанный экземпляр "Рентгеновского луча":
"Жена Цезаря? До нас дошел слух о том, что одну высокопоставленную даму на днях видели при весьма странных обстоятельствах, да еще и с альфонсом. Ах, Дагмар, Дагмар, как вам не стыдно!"
- Не, миссис Ферриер не из таких, - послышался крестьянский говорок. Альфонс - это же итальяшка какой-нибудь.
- Кто их знает, - возразил другой. - По мне, так бабы на все способны.
Глава 5
Разговоры не смолкали.
- Милочка, я уверена, что это чистая правда. Наоми слышала об этом от Пола, а тот от Энди. Она глубоко порочна!
- Но ведь она всегда так старомодно одевается и вообще.., такая чопорная. И все благотворительные базары только она и открывает!
- Для отвода глаз, дорогуша. Говорят, она просто нимфоманка. Представляете?! Все это есть в "Рентгеновеком луче". Ну, не прямо, но читается между строк.
Интересно, откуда они все всегда узнают?
- А как вам фокусы ее отца? Говорят, он в партийную кассу руку запустил.
Глава 6
Разговоры не смолкали.
- Неловко как-то мне об этом думать, вот что я вам скажу, миссис Роджерс. Я же всю жизнь считала, что миссис Ферриер - настоящая леди.
- Так вы думаете, все эти гадости - правда?
- Я же говорю, неловко такое и думать. Еще в июне она в Пелчестере базар открывала. Я с ней рядом была, вот как отсюда до дивана. Она так мило улыбалась...
- Да, но дыма-то без огня не бывает?
- Что верно, то верно. Ну что тут поделаешь, никому в наше время верить нельзя.
Глава 7
Эдвард Ферриер с исказившимся белым лицом выпалил:
- Их нападки на мою жену возмутительны! Я подаю в суд на эту мерзкую газетенку!
- Я бы вам этого не советовал, - невозмутимо отвечал Пуаро.
- Не могу же я молча проглатывать эту наглую ложь!
- Вы уверены, что это ложь?
- Черт вас возьми, конечно, уверен!
- А что говорит ваша жена? - спросил Пуаро, склонив голову набок.
Ферриер на мгновение опешил.
- Она советует не обращать внимания... Но как я могу не обращать внимания, если все вокруг только об этом и судачат!
- Да, об этом всюду судачат, - согласился Пуаро.
Глава 8
А потом во всех газетах появилась коротенькая заметка жирным шрифтом:
У миссис Ферриер был нервный срыв.
Она отправилась на отдых в Шотландию для поправки здоровья.
Пошли слухи и догадки; обнаружились достоверные сведения о том, что миссис Ферриер ездила не в Шотландию, она туда даже не собиралась.
Скандальные слухи о том, где же была миссис Ферриер на самом деле...
И по-прежнему не смолкали разговоры.
- Говорю вам, Энди ее видел! В этом вертепе! Она была не то навеселе, не то под кокаином, а при ней был этот омерзительный аргентинец, Рамон. Представляете?
Этот альфонс!
Слухи множились.
Миссис Ферриер удрала с аргентинским танцором, ее видели в Париже нанюхавшейся кокаину. Она пристрастилась к наркотикам много лет назад; она пьет запоем.
Мало-помалу праведное общественное мнение, до поры до времени сочувствовавшее миссис Ферриер, ожесточилось против нее. Не могли же подобные слухи возникнуть на пустом месте! Нет, такая женщина не годилась в жены премьер-министру. "Да она самая настоящая Иезавель [Иезавель библейский персонаж, дочь финикийского царя и жена царя Израиля, стало нарицательным, так называют бесчестных и нарушивших супружескую верность женщин (см. Ветхий Завет; Откровение святого Иоанна, 2; 20).]!
Иезавель, да и только!"
А потом появились фотографии.
Снимки, сделанные в Париже: миссис Ферриер в ночном клубе по-свойски обнимает за плечо смуглого темноволосого молодого человека подозрительной наружности.
Снимки на пляже: миссис Ферриер в очень открытом купальном костюме склоняет голову на плечо своего альфонса.
И подпись: миссис Ферриер развлекается...
Спустя два дня против "Рентгеновского луча" было возбуждено дело по обвинению в клевете.
Глава 9
Со стороны истца выступал сэр Мортимер Инглвуд, королевский адвокат. Он держался с достоинством и был исполнен праведного гнева. Миссис Ферриер стала жертвой постыдного заговора, сравнимого разве что с делом об ожерелье королевы, описанным Александром Дюма. Тог да целью заговора было опорочить королеву Марию-Антуанетту в глазах народа. Теперь цель была сходной: скомпрометировать благородную и добродетельную женщину, которая поистине, как жена Цезаря, у всех на виду. Сэр Мортимер буквально обрушился на фашистов и коммунистов, пытающихся всеми любыми средствами подорвать демократию, после чего перешел к допросу свидетелей.
Первым был вызван епископ Нортумбрийский.
Доктор Гендерсон, епископ Нортумбрийский, виднейший деятель Англиканской церкви, человек справедливый и неподкупный, был прекрасным проповедником и внушал любовь и благоговение всем, кто его знал. При этом он умел понять каждого и отличался широтой взглядов, что среди церковников встречается не так часто.
Епископ поднялся на свидетельское место и под присягой поклялся, что в упомянутое время миссис Ферриер гостила во дворце у него и его супруги. Она слишком переутомилась, у нее много сил отнимает благотворительная деятельность, ей был прописан полный покой. Визит держали в секрете, дабы избежать назойливости прессы.
Следом за епископом был вызван известный врач. Он показал, что рекомендовал миссис Ферриер хорошенько отдохнуть и избегать стрессов.
Затем дал показания доктор, пользовавший миссис Ферриер в епископском дворце.
Следующей вызвали Тельму Андерсен.
Когда она поднялась на свидетельское место, зал загудел. Все сразу отметили поразительное сходство между этой женщиной и миссис Ферриер.
- Ваше имя Тельма Андерсен?
- Да.
- Вы датская подданная?
- Да, я живу в Копенгагене.
- И вы до недавнего времени работали там в кафе?
- Да, сэр.
- Расскажите нам, пожалуйста, что произошло восемнадцатого марта сего года.
- К моему столику подходил один джентльмен, английский джентльмен. Он говорил, что работает в газете - в газете "Рентгеновский луч".
- Вы уверены, что он упомянул именно это название - "Рентгеновский луч"?
- Да, уверена, потому что, понимаете, я сначала подумала, что это медицинская газета. Оказалось, нет. И он говорил мне: одна английская актриса хочет найти дублершу, и я очень подходила. А я в кино редко была и не узнавала имя, но он говорил, она очень знаменитая, только плохо себя чувствует и хотела, чтобы кто-то вместо нее бывал в общественных местах, а за это она платит очень много денег.
- И какую же сумму предложил вам этот джентльмен?
- Пятьсот английских фунтов. Я не верила сначала, думала, там есть обман, но он платил половину вперед, и я сразу попросила расчет на работе.
Постепенно выяснялись все новые подробности. Тельму Андерсен отвезли в Париж, снабдили шикарной одеждой и приставили к ней "эскорт" - "очень приятного аргентинского джентльмена, очень уважительного, очень вежливого".
Ясно было, что она получала большое удовольствие от всего происходившего. Ее отправили самолетом в Лондон, а оттуда в Париж, где оливковый кавалер водил ее в ночные клубы и фотографировался с нею. Да, призналась она, кое-какие заведения, где ей приходилось бывать, никак нельзя было назвать респектабельными! Да и некоторые фотографии были не очень-то скромными. Но ее убедили, что так надо для рекламы - а сеньор Рамон всегда вел себя в высшей степени уважительно.
В ответ на вопросы она заявила, что имя миссий Ферриер ни разу не было упомянуто и она совсем-совсем не знала, что должна дублировать именно эту леди и конечно же не хотела ей повредить. Она опознала предъявленные ей фотографии как ее собственные, снятые в Париже и на Ривьере.
Весь облик Тельмы Андерсен дышал чистосердечностью и простодушием милой, хотя и недалекой женщины.
Ее огорчение тем, что она оказалась замешана в такую историю, было неподдельным.
Защита вела себя крайне неубедительно, яростно отрицая какие бы то ни было связи с этой особой. Опубликованные фотографии были якобы проверены, и на них точно не мисс Андерсен! Заключительная речь сэра Мортимера имела большой успех. Он представил дело как подлый политический заговор, затеянный ради дискредитации премьер-министра и его супруги, заслуживающих всяческого сочувствия.
Неизбежный вердикт никого не оставил равнодушным.
Моральный ущерб был оценен в астрономическую сумму.
Выходивших из здания суда миссис Ферриер, ее мужа и отца встречали приветственные крики толпы.
Глава 10
Эдвард Ферриер горячо стиснул руку Пуаро.
- Не знаю, как благодарить вас, мосье Пуаро. Наконец-то с "Рентгеновским лучом" покончено. До чего же гнусная газетенка! Теперь им уже не подняться, и поделом. Надо же было дойти до такой мерзости! Как они посмели затронуть Дагмар. Она же сама добродетель! Слава Богу, вы вывели этих негодяев на чистую воду... Как вы догадались, что они использовали двойника?
- Мысль сама по себе не нова, - напомнил Пуаро. - Такой прием был успешно применен в деле Жанны де ла Мотт, когда она изображала Марию-Антуанетту.
- Да, помню. Надо мне как-нибудь перечитать "Ожерелье королевы". Но как вам удалось найти женщину, которую они наняли?
- Я искал ее в Дании, там и нашел.
- Но почему именно в Дании?
- Потому что бабушка миссис Ферриер была датчанкой и во внешности самой леди есть нечто скандинавское.
Кроме того, были и другие соображения.
- Сходство и в самом деле потрясающее. Что за дьявольский замысел! Как этот крысеныш до такого додумался?
- А он и не додумался, - улыбнулся Пуаро и постучал себя пальцем в грудь. - До этого додумался я!
- Не понимаю, - уставился на него Ферриер. - Что вы имеете в виду?
- Обратимся к событиям более давним, чем те, что описаны в "Ожерелье королевы", - к чистке Авгиевых конюшен. Геракл использовал реку: сила и мощь воды - одна из величайших в природе. А теперь немного модернизируем его подвиг! Что является величайшей силой в человеческой природе? Половой инстинкт, не правда ли? Именно секс идет нарасхват, на нем проще всего сделать сенсацию. Скандал на сексуальной почве интересует публику куда больше, чем скучные политические интриги или злоупотребления.
На этом и был построен мой замысел! Сначала я, подобно Гераклу, вынужден был испачкать руки в грязи - пока строил плотину, чтобы отвести реку в нужное русло.
Мне помог мой друг-журналист. Он прочесал всю Данию, пока не нашел подходящую кандидатуру. В разговоре он мимоходом упомянул "Рентгеновский луч" - в надежде, что будущая "лже-Дагмар" запомнит название. Так оно и вышло.
Что же мы в результате получили? Была собрана грязь - много грязи. Жена Цезаря, которая должна быть выше подозрений, оказалась запятнана... Это куда интереснее любого политического скандала. А потом - de nouement [Разоблачение (фр.).] и - ответная реакция. Добродетель торжествует, оболганная страдалица оправдана! Сентиментально-романтический поток захлестнул Авгиевы конюшни.
Теперь пусть хоть все газеты трубят о растратах Хэмметта - им никто не поверит. Это будет воспринято как очередная политическая игра, цель которой - свалить правительство.
Эдвард Ферриер судорожно втянул в себя воздух. Еще немного - и Пуаро подвергли бы оскорблению действием.
- Моя жена! И вы осмелились...
К счастью, в этот момент в комнату вошла сама миссис Ферриер.
- Что ж, - сказала она, - все получилось как нельзя лучше.
- Дагмар, неужели.., неужели ты обо всем знала?
- Конечно, дорогой. - Дагмар Ферриер улыбнулась нежнейшей улыбкой, улыбкой верной и преданной жены.
- И ты мне ничего не сказала!
- Эдвард, но ты ведь никогда бы не позволил мосье Пуаро пойти на это!
- Конечно, не позволил бы!
- Так мы и думали.
- Мы?
- Я и мосье Пуаро, - вновь чарующе улыбнулась миссис Ферриер. - Я прекрасно отдохнула у нашего епископа, - добавила она, - и чувствую прилив сил. Меня просят поучаствовать в церемонии спуска на воду нового линкора, В Ливерпуле. Думаю, народ это оценит.
________________________