Глава вторая

– Мария, здесь невыносимо жарко! – Эдвина обмахивала веером свое разгоряченное лицо.

– Это благодаря его превосходительству. – Мария, кивнула в сторону величественного лысоватого джентльмена, игравшего в вист за соседним столом. – Чарли, спасибо ему, держит меня в тепле с тех пор, как молодой Карстиэрз на прошлой неделе остался здесь на ночь. В моей спальне было так холодно, что я умерла бы от переохлаждения в собственной постели, если бы не полковой офицер с его горячей молодой кровью, который всю ночь согревал меня.

Эдвина громко расхохоталась, а Мария плавно и невозмутимо поплыла встречать вновь прибывших гостей. Это была красавица с белой, как алебастр, кожей, огненными косами и безупречными формами, облаченными в белый муслин.

Эдвина подошла к окну, где было прохладнее, и лицо у нее помрачнело – к дому подъехала карета Алисы Пенни. Миссис Пенни шла к дому неторопливой жеманной походкой. Уж не выиграла ли она пари и Гарри Петтифер перешел к ней?

Обмахивая разгоряченное лицо кружевным веером, Эдвина направилась к террасе, решив побыть на свежем воздухе. Она остановилась у чугунных перил и с силой вцепилась в них.

– Миссис Сэмпсон, вы выглядите очень воинственно, – вдруг раздался чей-то голос. – С кем вы собираетесь сражаться? У вас такое решительное лицо!

Эдвина оглянулась и увидела огонек зажженной сигары. Подняв лорнет, она пристально вгляделась в глубину террасы.

– Это вы, Трилоуни? Скучаете? Решили вырваться из Карлтон-Хауз? Вас можно поздравить?

Высокий темноволосый и необыкновенно красивый молодой человек поднялся с каменной скамьи и направился к ней, попав в полосу света, льющегося через застекленную дверь.

– Благодарю за поздравление, – сухо ответил он.

– Я рада встрече с вами, Росс. Мы не виделись… – Эдвина замолчала, пытаясь вспомнить, когда они последний раз встречались.

– Года два, а может, и больше, – пришел ей на помощь виконт. – Последний раз мы виделись в Воксхолле, позапрошлым летом. Все это время меня не было в Лондоне.

– А когда вернулись, прячетесь на темной террасе! Отчего же вы стали таким застенчивым? – Эдвина рассмеялась.

– Я всегда становлюсь застенчивым в обществе умной женщины и я ни от кого не прячусь, – добавил он, сверкнув белозубой улыбкой.

– Так вы еще не женились… – задумчиво проговорила она. – Я сейчас представила, как какая-нибудь молодая кошечка загоняет вас в угол.

– Они именно так и поступают, Эдвина, – лукаво ответил он. – Но я не очень-то им подчиняюсь.

– Ах вы, бессердечный плутишка. Конечно, молоденькие девушки – не для вас. Вам же, наверное, лет тридцать, и вас интересуют более опытные и умудренные жизнью женщины?

– Так отчего у вас сегодня такое мрачное лицо? – спросил Росс, решительно меняя тему.

Эдвина пристально взглянула на него.

– Мне и в самом деле хотелось бы с вами о многом поговорить, Стрэттон. Не скрою, мне нужен преданный друг и опытный советчик, так что приезжайте-ка ко мне завтра – поужинаем и обсудим все наши новости. Я уверена, что рассказами о своих героических подвигах вы произведете впечатление не только на меня, но и на… мою внучку.

Росс вздохнул и махнул рукой в знак согласия, перебрав в уме прежние договоренности.

Эдвина хотела что-то сказать, но дверь на террасу открылась, и женский голос произнес:

– Я обыскалась вас, лорд Стрэттон. Давайте куда-нибудь сходим, может, найдем приличную выпивку…

Росс, казалось, был очень доволен, что его, наконец, избавили от разговорчивой Эдвины.

– А я и не знала, что вы здесь со своей бабушкой, – сказала молодая женщина извиняющимся тоном. – Она действительно ваша бабушка? – Сесили Бут стояла в дверном проеме, и свет, лившийся из зала, освещал ее обольстительную фигуру.

– Эдвина пристально вгляделась в лицо молоденькой девушки и решила, что ей не больше двадцати. Однако она казалась очень уверенной в себе. Эдвина подождала, пока девушка выйдет на террасу.

– Да, я вполне могла бы быть ему бабушкой. А вы ему кем приходитесь? – спросила она, улыбаясь торжествующей улыбкой победителя. – Так я жду вас, Стрэттон, к семи. И, пожалуйста, не опаздывайте. Суфле, которое я приготовлю, испортится, если перестоит.

Она вернулась в душный переполненный зал, позвала Эванджелину и через пять минут уже сидела в своей карете.

– Сесили недовольно посмотрела на возлюбленного, опустила темную головку и надула губки. Но Росс не обратил на это никакого внимания, продолжая смотреть на звезды. Тогда она положила свою маленькую ручку на сильную смуглую руку, лежавшую на чугунных перилах.

– Кто эта полная женщина?

– Моя хорошая приятельница. – Росс еще раз затянулся сигарой и бросил окурок в темноту.

– Бабушка, я же сказала тебе еще вчера вечером, что сегодня меня не будет дома.

– Да… да, я забыла. Но постарайся вернуться к ужину, это очень важно, так как у нас будут гости.

– Я их знаю?

– Э… Точнее, один гость. Этот джентльмен недавно вернулся в Лондон после долгого отсутствия, он мой давнишний друг. Мы с ним часто играли в карты, пока ты жила в Торникрофте со своим отцом. Ты его не знаешь. Как я уже говорила, он… очень смелый и его жизнь полна рискованных приключений. Ему есть, о чем рассказать. В настоящее время он принят при дворе, и там к нему очень благоволят.

Леди Элизабет натянула перчатки и надела нарядный капор на свою пепельно-русую головку.

– Ладно, если мы вернемся из Брайдвелла рано, я буду рада познакомиться с ним. Он, наверное, хороший рассказчик. – Она улыбнулась бабушке, подошла к окну и отодвинула занавеску. – О, коляска Хью уже подъехала, мне пора.

– Запомни, ужин ровно в семь. Скажи его преподобию, что у меня сегодня гость, виконт Стрэттон…

Элизабет легко сбежала вниз по каменным ступеням, и Хью Клеменс помог ей сесть в коляску. Элизабет тут же наклонилась к большой сумке.

– Двадцать пар вязаных чулок, рулон саржи, четыре моих шерстяных шали и три почти неношеных платья моей бабушки. Она никогда их не хватится, да к тому же они сели при стирке.

– Вроде бы миссис Сэмптон упомянула имя виконта Стрэттона или мне показалось? – спросил Хью, глядя на точеный профиль своей спутницы.

– Нет, вам не показалось. Бабушка сказала, что он ее старинный друг и сегодня приедет к нам ужинать. Что-то не так, Хью? – Она заметила, что священник изменился в лице.

– Видите ли, ваша бабушка – натура эксцентричная и окружает себя людьми довольно странными… Меня очень удивило, что ваша бабушка и виконт – давнишние друзья.

– Почему? – Элизабет была заинтригована.

– Он… холостяк… с определенной репутацией. Может, вы его даже знаете под именем Росс Трилоуни. Но недавно он получил от короля титул виконта. Разве вы не читали об этом в газетах?

Элизабет покачала головой и воскликнула:

– Уж не тот ли это Трилоуни… пират? Трилоуни из Корнуолла… тот самый, кто всегда в центре драки или скандала? Это тот самый разбойник?

– Трилоуни накопили на контрабанде огромное состояние, и теперь сами ведут борьбу с контрабандистами. Вот почему их принимают при дворе и возводят в пэры Англии.

Элизабет задумалась.

– Знаете, я слышала о нем невероятную историю. Рассказывают, что он вырезал печень у своего поверженного врага и съел ее на завтрак.

– Я думаю, все это выдумки, но то, что он злодей, не подлежит сомнению. И молодых леди нужно предупредить заранее, чтобы они обходили этого разбойника и его друзей стороной. – Хью покраснел от усердия. – Но вы, Элизабет, не принимайте сказанное на свой счет, поскольку еще не было на свете более добродетельной и милосердной леди, чем та, что сидит сейчас рядом со мной.

– Спасибо, Хью. И, пожалуйста, не забудьте, что на обратном пути нам надо захватить Софи. Надеюсь, вы не возражаете? – Но ум ее был занят не Софи и не его преподобием. Она снова и снова возвращалась к мысли о том, что бабушка собирается ужинать с бесчестным мошенником.

Если верить слухам, то новый виконт Стрэттон – такой же завзятый повеса, как и ее злейший враг, граф Кэдмор. Но если граф – моложавый денди, неотлучно сидевший в городе, то Росс Трилоуни крайне редко появляется в Лондоне, и, как рассказывают, судьба забрасывала его в места, довольно удаленные от столицы.

Но почему бабушка настаивала, чтобы она вернулась вовремя и ужинала в компании старого морского волка? Почему во что бы то ни стало, хочет познакомить ее со своим давнишним другом? Элизабет содрогнулась, представив, как этот бабушкин знакомый разговаривает за столом с полным ртом и гогочет в самый неподходящий момент, проливая на скатерть соус или вино.

Хью сказал, что этот бабушкин друг холостяк… И пэр королевства! Но ведь он, вероятнее всего, бабушкин ровесник. Вряд ли в таком возрасте закоренелый холостяк вдруг решит жениться. Эта мысль успокоила Элизабет, и она наградила Хью Клеменса такой ослепительной улыбкой, что тот на минуту замер от удивления. Придя в себя, он стал так размахивать кнутом и улюлюкать, что испуганные кони понеслись, словно на крыльях.

– Заключите пари, что он от вас никуда не уйдет, затем дайте ему отступного, чтобы остался. – Росс отпил из своего бокала. – Выиграв пари, вы возместите сумму отступного, если, конечно, он согласится взять ее.

– Пожалуй, я так и сделаю. – Эдвина подцепила на вилку кусок жареного фазана. – Петтифер, конечно, будет не против такого подарка перед самым выходом на пенсию. Но мне негде достать денег. Своих у меня совсем немного, чтобы утереть нос этой Пенни, нужны наличные… Попробуйте это желе из красной смородины с апельсиновым ликером. – Эдвина подтолкнула к Россу серебряный соусник.

Росс взял его. Какого дьявола он клюнул на предложение Эдвины поужинать? Можно было это сделать и в компании Сесили. Вероятно, он слишком долго пробыл при дворе короля Георга, который прославился своим увлечением полнотелыми матронами. Сам Росс предпочитал молоденьких женщин, с которыми можно весело провести время, которые не помышляют о замужестве и не плачут, когда он внезапно исчезает и больше не появляется.

Он посмотрел на Эдвину и улыбнулся. Ему нравилось ее общество. Она ничего не просила у него, ей нужно были только его совет и воспоминания о прошлом. Они, в самом деле, вспомнили за ужином несколько забавных историй.

– У вас прекрасный дом, Эдвина. Не похоже, чтобы у вас были затруднения с деньгами.

– О, разумеется, нет! – поспешно ответила она. – Но я более бережлива, чем вы.

– Стрэттон, и у меня… э… рука не поднимется взять хотя бы небольшую сумму из моих накоплений.

– А может, вам просто попросить нужную сумму? – Росс лукаво улыбнулся.

– Мне и нужно-то всего двенадцать тысяч… которые вы получите обратно через две недели плюс хорошие проценты, – тут же ответила Эдвина, вытирая рот белоснежной салфеткой.

– Двенадцать тысяч?! – медленно повторил он. – Вы что же, хотите удержать своего дворецкого, выделив ему жилье, прислугу и карету с упряжкой лошадей?! Уж не влюбились ли вы в него, Эдвина?

Эдвина взмахнула руками и звонко рассмеялась.

– Да что вы! Гарри Петтифер был бы рад и десятой части этой суммы! Эти деньги нужны мне, чтобы заключить пари с миссис Пенни. Видите ли, ее покойный муж оставил ей доход в десять тысяч в год, дом в Лондоне, дом в Брайтоне, большое поместье в Суррее… Она может себе позволить проиграть пари и потерять небольшую – по ее меркам сумму…

Росс откинулся на спинку стула, поднеся бокал к губам, посмотрел сквозь него на Эдвину. Он ожидал, что на ужине вместе с ними будет дородная простоватая молодая женщина, которая бы краснела и хихикала. С тех пор как известие о его возведении в пэры появилось в газетах, он не мог шагу ступить, чтобы какая-нибудь матрона, ведя за руку свою великовозрастную дочь, встретив его на улице, не напомнила бы ему о прежнем знакомстве. Но, похоже, сегодня его тревога оказалась напрасной.

– А где же ваша внучка? – спросил он исключительно из вежливости.

От неожиданности Эдвина чуть не подавилась. Черт возьми! Она была уверена, что он забыл о внучке! Она решила не упоминать при нем о своей дорогой Лиззи и надеялась, что ее упрямая внучка не проявит несвойственной ей кротости и не будет рваться домой, чтобы поспеть к ужину. Все складывалось так хорошо… Но Росс смотрел на нее откровенно насмешливым взглядом… Этого парня не проведешь!

– О, она уехала по своим делам… Она занимается благотворительностью, – проговорила Эдвина. – Представляете, она ничем не интересуется, кроме помощи обездоленным и несчастным, и проводит все свое время в обществе пожилых дам и священнослужителей. Вам с ней будет неинтересно, – заключила она. – Не уходите от темы нашего разговора, Стрэттон. Вы у меня в долгу. Помните, вы проиграли пятнадцать тысяч, и я заплатила за вас? А в другой раз я заняла ваше место за карточным столом, когда вы, играя всю ночь напролет, клевали носом, и я отпустила вас вздремнуть на часок?

– Хорошо, хорошо, сдаюсь! – засмеялся Росс. – Что за вопрос? Но я могу дать вам взаймы не больше десяти тысяч, и только на две недели. – Он нахмурился. – Поместье съедает уйму денег, да еще там живут несколько приживалок. Не только у вас проблемы со старыми слугами.

– Да, мы с вами дружим вот уже пятнадцать лет! Я помню, как вы впервые приехали в Лондон… Такой желторотый птенчик! Я всегда относилась к вам, как к родному внуку.

– Вы были добры ко мне, и я этого не забыл, Эдвина. – Росс улыбнулся. – Поэтому я и даю вам взаймы наличными. Завтра же пришлите своего человека к Джеси на Ломбардной улице, и пусть он заберет договор, который вам нужно будет подписать.

– Договор?! – воскликнула Эдвина. – Вы не доверяете старому другу, который столько раз спасал вас от долговой тюрьмы?!

– Разумеется, доверяю. – Росс опять улыбнулся. – И я все помню. Но договор будет составлен для вашей же пользы: чтобы я не раздумал дать вам взаймы такую внушительную сумму.

Элизабет отпила горячего чаю и взглянула на стенные часы – была почти половина десятого вечера. Она очень устала и с удовольствием покинула бы это небольшое собрание «Общества взаимопомощи». Его члены каждую неделю посещали исправительные учреждения для женщин и детей в Тотхилле, а потом по традиции собирались в доме миссис Мартин, чтобы выпить по чашке чая и потолковать о том о сем. Обычно Элизабет внимательно прислушивалась к разговорам, но сегодняшний вечер стал исключением. Весь день она думала только о виконте Стрэттоне.

Заметив, что она часто смотрит на часы, Хью наклонился к ней:

– Вы считаете, нам пора?

Элизабет улыбнулась. Если она приедет домой до десяти, то еще застанет виконта Стрэттона. Она знала по опыту, что бабушка подавала своим гостям никак не меньше двадцати блюд.

– Что вы скажете о методах перевоспитания уголовных преступников, применяемых в Тотхилле? – спросил Хью, когда они направлялись на Коннот-стрит, к дому Элизабет.

– Я думаю, что это неимоверная глупость, – ответила она и вдруг увидела элегантную карету и несколько нарядно одетых слуг возле нее. Сердце у Элизабет забилось сильнее. Лошади тронулись, и незнакомая карета поравнялась с коляской Хью. Элизабет затаила дыхание.

Сначала она увидела темную макушку. Неожиданно пламя зажженной спички осветило руку с сигарой, тяжелый подбородок и темные пряди волос, упавшие на лоб. Потом мелькнули белые зубы, когда мужчина поднес зажженную сигару к чувственному рту. Заметив коляску, незнакомец неторопливо посмотрел в окно и машинально погасил спичку. Он увидел широко раскрытые глаза и кудри, выбившиеся из-под нарядного капора. Мужчина подался вперед, но коляска уже проехала мимо.

 

Глава третья

– Дорогая, что, черт возьми, случилось? На тебе лица нет! – Эдвина оторвалась от романа. – Тебе надо прекратить ездить по тюрьмам, Лиззи, ты выглядишь после них несчастной и разбитой. Ты не боишься подцепить там лихорадку или того хуже… вшей? – Эдвина пожала плечами, облаченными в атлас.

– Бабушка, виконт Стрэттон только что уехал, да? – выпалила Элизабет, снимая капор с русой головки.

Эдвина с любопытством взглянула на внучку.

– Да, минут пять назад, не больше. Еще немного, и вы столкнулись бы в дверях. Ужин удался и очень понравился Стрэттону…

– Сколько ему лет? – нетерпеливо перебила Элизабет. – Ты говорила, что давно с ним знакома, и я представляла его твоим ровесником… таким же старым, как ты.

– Ну, спасибо, внученька! А я и не знала, что ты считаешь свою бабушку дряхлой и немощной! – фыркнула Эдвина. Положив роман на край стола, она отщипнула кусочек марципана на серебряном блюде. – Я знаю его уже пятнадцать лет, но, когда мы впервые встретились, ему было не больше восемнадцати… Постой, Лиззи! Что ты морочишь мне голову? Ты меня словно допрашиваешь! – Эдвина сверкнула глазами. – А! Ты видела его на улице! Не правда ли, дьявольски красив? Неужели ты пожалела, что провела вечер в компании священника с вечно кислым лицом и опоздала к ужину? Ну, ты не первая, кто расстраивается, увидев такого красавца! Элизабет с укором посмотрела на бабушку.

– Я расстроена тем, что ты не все мне рассказала о его светлости! Ты не сказала, что Росс Трилоуни и виконт Стрэттон – одно и то же лицо. Хью открыл мне это, и был в шоке, узнав, что ты, все, зная об этом проходимце, пригласила его на ужин в свой дом.

– Не будь наивной, Лиззи! Ты думаешь, я прислушаюсь к мнению твоего церковника? Как бы не так! И Стрэттону все равно, что о нем думает какой-то священник. Как ты можешь судить о человеке, которого видела только мельком? Он тебя видел? – спросила бабушка с пристрастием.

– Нет… не знаю, – смутилась Элизабет. – Было темно, да и его карета промчалась слишком быстро…

– Хорошо, – буркнула Эдвина, явно довольная таким оборотом дела.

– Из того, что я смогла рассмотреть в полутьме, мне показалось, что он похож на цыгана… Так все считают.

– Это правда, кожа у него смуглая, но в этом нет ничего отталкивающего. И все эти сплетни о его разбоях в открытом море… сущий вздор. Он пользуется невероятным успехом в высшем свете и, я думаю, нарочно напускает на себя этот холодный, неприступный вид, чтобы выглядеть таинственным и загадочным. – Эдвина широко улыбнулась. – Сейчас, когда он обласкан при дворе, он может позволить себе зажарить быка на вертеле посреди любой улицы Лондона, хоть на Пэлл-Мэлл, и угостить уличных беспризорников. И это не помешает ему быть приглашенным на бал к леди Канингэм.

– Не вижу в этом ничего хорошего. – Элизабет пригладила волосы. – Он – мошенник, бабушка, и ты это хорошо знаешь.

– Может, и мошенник, но это не мешает ему быть настоящим джентльменом. И какие у него связи! Его старший брат – барон, у него большое поместье в Брайтоне. Клан Трилоуни владеет шахтами, флотилией, банками, он известен в деловых кругах всего мира.

Эта богатейшая и влиятельнейшая семья в хороших отношениях со всеми знатными аристократами Англии. Если Росс и ведет бурную жизнь, то только из-за своего неуемного характера, а не из-за денежных затруднений.

– В таком случае, бабушка, – тихо проговорила Элизабет, – нам тем более надо избегать встреч с таким сумасбродным человеком.

В эту минуту вошел дворецкий.

– Раз леди Элизабет уже дома, могу я запереть входную дверь на замок и засов?

– Ах, да… Разумеется, – ответила хозяйка, слегка покраснев. – И, Петтифер…

Гарри Петтифер застыл в ожидании дальнейших распоряжений.

– Я хочу поговорить с вами перед вашим уходом на пенсию… – Эдвина пожелала внучке спокойной ночи и, когда дверь за Элизабет закрылась, села в кресло и посмотрела на высокого, представительного мужчину, стоявшего перед ней. – Вы согласны, что я все эти годы относилась к вам вполне справедливо? – выпалила она.

– Разумеется, мадам, – ответил дворецкий, поклонившись.

Эдвина пристально посмотрела на него – может, скажет что-нибудь еще? Но дворецкий молчал, глядя на нее ясными, спокойными глазами. Однако она заметила, как в глубине ярких синих глаз засветились веселые огоньки.

– Вы, кажется, решили, что трава в Суссексе более зеленая, чем здесь? – раздраженно спросила Эдвина.

– Уж не хотите ли вы спросить меня, принял ли я предложение миссис Пенни стать дворецким в ее доме в Брайтоне? Или что я дал согласие на такое же предложение от миссис Ди Вере или от леди Сейлисбери? – неожиданно спросил Петтифер.

– Вы прекрасно знаете, чего я хочу, – процедила она сквозь стиснутые зубы.

Гарри уставился в пол и старательно изучал свои туфли. Затем поднял голову, и смело посмотрел в лицо своей разъяренной хозяйки.

– Я еще не дал ответа на предложения этих леди, но должен вам сказать, что не имею никакого желания изучать оттенки зеленой травы за пределами Лондона, – грустно сказал он.

– Это почему же? – Эдвина подозрительно посмотрела на Гарри. – Я и без вас знаю, что эти… леди предлагали вам более выгодные условия, чем я.

– Не в деньгах счастье, тем более что у меня есть кое-какие необходимые для жизни средства… И я не собираюсь расставаться с леди Элизабет… и с вами. Прошло столько лет с той поры, как я поступил на службу к Сэмпсонам.

Эдвина потянулась к серебряному блюду, взяла кусочек марципана и отправила его в рот. Вдруг она взяла блюдо со стола и протянула Гарри.

– Попробуйте, – предложила она. – Ну, берите смелее!

Гарри Петтифер подошел поближе и отломил кусочек марципана своими длинными аристократическими пальцами.

– Мне кажется, Петтифер, мы оба хотим, чтобы Лиззи была счастлива. Но она слишком горда, чтобы снова начать выезжать в свет.

– Вы правы: леди Элизабет действительно гордая, и мне кажется, она временами… тоскует, – ответил Гарри, тщательно подыскивая нужное слово.

– Да, она действительно тоскует…

– Я не сомневаюсь, что джентльмен, которого полюбит Элизабет, будет безмерно счастлив, что у него такая прекрасная жена.

– И прекрасная мать, – добавила Эдвина. Она разгладила складку на атласной юбке. – Было приятно снова встретиться с Трилоуни после его долгого отсутствия, вы не находите?

– Совершенно с вами согласен, мадам. Я всегда был расположен к мистеру Трилоуни, когда он приезжал в ваш дом. По-моему, виконт Стрэттон достойный молодой человек. – Очень мудрая мысль, Петтифер, я думаю точно так же. Итак, мы оба пришли к заключению, что моя внучка и виконт подходят друг другу и могли бы стать прекрасной парой. Но что нужно для этого сделать?

назад<<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 >>>далее