Ж е н щ и н а.      Пресвятая богородица, какие страхи!

Г у с л я р    (продолжает)

А не млад то светел месяц зарождается,

Государь то Иван Петрович-князь

На стене городской проявляется.

Он идет по стене, не сторонится,

Ядрам сустречь глядит, не морщится.

О д и н.    Да, этот не морщился!

Г у с л я р    (продолжает)

Целовали мы крест сидеть до смерти

Не сдадим по смерть Опскова-города!

О д и н.    И не сдали Пскова, не сдали!

Д р у г о й.    Святые угодники боронили его!

Ж е н щ и н а.    Матерь божия покрывала!

К у р ю к о в.    А кто сидел-то в нем, православные? Кто сидел-то в нем?

О д и н.    Одно слово: Иван Петрович!

К у р ю к о в.    То-то!

Г у с л я р   (продолжает)

И пять месяцев король облегает Псков,

На шестой повесил голову.

А тем часом князь сделал вылазку

И побил всю силу литовскую,

Насилу король сам-третий убежал.

Бегучи, он, собака, заклинается:

"Не дай, боже, мне на Руси бывать,

Ни детям моим, ни внучатам,

Ни внучатам, ми правнучатам!"

О д и н.    И поделом ему! Знай наших! Знай князь Иван Петровича!

Г у с л я р   (заканчивает)

Слава на небе солнцу высокому!

Слава на земле Иван Петровичу!

Слава всему народу христианскому!

О д и н.    Слава, воистину слава! Вот утешил, добрый человек!

Д р у г о й.    Воздал честь, кому честь подобает! (Кладет ему деньги в шапку.) На тебе, добрый человек!

В с е.    Прими ж и от нас! И от меня! И от меня!

Все бросают деньги в шапку гусляра.

О д и н.    Братцы, смотри, кто это сюда скачет?

Д р у г о й.    Ишь, как плетью жарит коня! Должно быть, гонец!

Г о н е ц    (верхом). Место! Место! Раздайтесь на мосту!

П о с а д с к и й.    Эй, друг, откуда? С чем едешь?

Г о н е ц.    От Тешлова! Татары Оку перешли, на Москву идут! Место! Место!

Все раздаются. Гонец скачет по мосту в город.

О д и н.    Ишь, притча какая! Чай, скоро подступят!

Ж е н щ и н а    (голосит). Ой, господи-светы! Ой, батюшки мои! Опять выжгут наши слободы!

Т р е т и й.    Ну, расхныкалась! Нешто мы не видывали их! А князь-то Иван Петрович на что?

Ч е т в е р т ы й.    Король-то небось почище татар, а и тот от Иван Петровича поджамши хвост убежал!

Т р е т и й.    Не родился еще тот, кто бы сломил Иван Петровича!

К у р ю к о в    (выступает вперед). Родился, православные, родился! Родился он, окаянный! Сломил он Иван Петровича! Сковал его, света нашего! По рукам и по ногам сковал!

Н а р о д. Что ты, дедушка, господь с тобой! Кто смеловал обидеть Иван Петровича!

К у р ю к о в   . Годунов, православные, Годунов! Годунов хочет извести его! Сейчас его, отца нашего, в слободскую тюрьму поведут, здесь, по мосту, поведут!

Шум и говор в народе.

Вспомяните, детушки, кто всегда стоял за вас! Кто вас от лихих судей боронил? От старост и воевод? От приставов и от целовальников? Кто не пустил короля на Москву? Кто татар столько раз отгонял? Шуйские стояли за нас, православные! Да есть ли кто на целом свете супротив Шуйских? А к кому ноне примкнулись князья и бояре нашему ворогу, Годунову, отпор дать? Пропадем мы без Шуйских, детушки!

Г о л о с а   в  н а р о д е.    Не дадим в обиду Шуйских! Не дадим в обиду отца нашего, князь Иван Петровича!

К у р ю к о в.    Так отобьем же его у Годунова, православные, да на руках домой понесем!

Н а р о д.    Отобьем!

К у р ю к о в.    Постоим за Шуйских, как при Олене Васильевне стояли! Вот он, православные! Вот он, отец наш, Иван Петрович! Вот он, с братьями, в кандалах идет!

Из городских ворот выезжают бубенщики. За ними едет Туренин. За Турениным стрельцы ведут кн. Ивана Петровича и других Шуйских (кроме Василья) в кандалах.

Т у р е н и н    (к народу). Раздайтесь на мосту! Что дорогу загородили!

К у р ю к о в.    Батюшка, князь Иван Петрович! Говорил я тебе, не мирись! Говорил, родимый, не мирись с Годуновым!

Н а р о д.    Правое твое дело, Иван Петрович, а мы за тебя!

Г у р е н и н.    Раздайтесь, смерды! По царскому указу Шуйских в тюрьму ведем!

Н а р о д.    По царскому? Неправда! По Годунова указу!

T y p e н и н   (стрельцам). Разогнать народ!

К у р ю к о в.    Стойте дружно, православные! Кричите: Шуйские живут!

Н а р о д.    Шуйские живут! Выручим отца нашего!

К у р ю к о в.    Ну, теперь за мной, как при Олене Васильевне! Шуйские! Шуйские! (Бросается с бердышом на стрельцов.)

Н а р о д    (бросаясь за ним). Шуйские! Шуйские!

Т у р е н и н    (к стрельцам). Руби воров! Кидай их в воду!

Свалка.

К у р ю к о в (   падая с моста). Шуйские! Господи, прими мою душу!

Кн. И в а н  П е т р о в и ч.    Смирно, детушки! Слушайте меня!

Н а р о д.    Отец ты наш! Не дадим тебя в обиду!

Кн. И в а н П е т р о в и ч.    Слушайте меня, детушки, разойдитесь! То воистину царская воля! Не губите голов ваших!

Т у р е н и н.  Вперед!

Кн. И в а н  П е т р о в и ч.    Погоди, князь, дай последнее слово к народу сказать. Простите, московские люди, не поминайте лихом! Стояли мы за вас до конца, да не дал бог удачи; новые порядки начинаются. Покоритесь же воле божией, слушайтесь царских указов, не подымайтесь на Годунова. Теперь не с кем вам идти на него и некому будет отстаивать вас. А терплю я за вину мою, в чем грешон, за то и терплю. Не в том грешон, что с Годуновым спорил, а в том, что кривым путем пошел, хотел царицу с царем развести. А потом и хуже того учинил, на самого царя поднялся! Он - святой царь, детушки, он - от бога царь, и царица его святая. Дай им, господи, много лет здравствовать! (К Туренину.) Ну, теперь, князь, идем. Простите, московские люди!

Н а р о д.  Батюшка! Отец наш! На кого ты нас, сирот, покидаешь!

Т у р е н и н.   Бейте в бубны!

Бубенщики бьют в бубны. Народ расступается. Шуйских проводят через сцену. Из городских ворот выбегает Шаховской, без шапки, в одной руке сабля, в другой пистолет. За ним Красильников и Голубь с рогатинами.

Ш а х о в с к о й    (вне себя). Где князь Иван Петрович?

О д и н  и з  н а р о д а.    A нa что тебе? Выручать, что ли? Опоздал, боярин!

Д р у г о й    (указывая на сцену). Эвот, сейчас тюремные ворота за ним захлопнулись!

Ш а х о в с к о й.    Так за мной, люди! Раскидаем тюрьму по бревнам!

К р а с и л ь н и к о в.    Чего ребята, задумались? Аль не знаете нас?

Г о л у б ь.    Это князь Шаховской, а нас вы знаете!

Г о в о р  в  н а р о д е.    А что ж, братцы! И в самом деле! Нас-то много, как не выручить! Идем, что ли, за князем?

Ш а х о в с к о й.    К тюрьме, ребята! Шуйские живут!

Н а р о д.    Шуйские! Шуйские!

Все бегут за Шаховским.

 

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

ПОКОЙ В ЦАРСКОМ ТЕРЕМЕ

Годунов и Клешнин.

Г о д у н о в    Сторонники захвачены ли Шуйских?

К л е ш н и н    Быкасовы, Урусовы-князья, И Татевы, и Колычевы все Уже сидят. Не удалось накрыть лишь Головина - пропал, как не бывало! Мстиславского ж ты трогать не велел.

С л у г а   (докладывает Годунову) По твоему боярскому указу, Василь Иваныч Шуйский приведен.

Г о д у н о в    Впустить его.

(К Клешнину.)

Ты нас одних оставишь. Клешнин и слуга уходят. Василий Шуйский входит. Здорово, князь. Мне ведомо, что дядю От заговора воровского ты Удерживал. Хвалю тебя за это.

В а с и л и й  Ш у й с к и й    Царю быть верным крест я целовал.

Г о д у н о в    И доводить на ворогов на царских. Но ты на князь Ивана не довел.

В а с и л и й  Ш у й с к и й    Я знал, боярин, что через Старкова Все ведомо тебе.

Г о д у н о в   А знал ли ты, Что этот лист мне также ведом?

В а с и л и й  Ш у й с к и й   Знал.

Г о д у н о в   (показывая ему бумагу) Ты сознаешься в подписи своей?

В а с и л и й  Ш у й с к и й    Не в ней одной. Я сознаюсь, боярин, Что челобитня эта мной самим Затеяна. Зачем мне запираться? Тебе хотел я службу сослужить: Когда дядья в союз вошли с владыкой, А к ним Москва пристала, каждый свой Давал совет; нашлися и такие, Что в Угличе признать царем хотели Димитрия. Чтоб отвратить беду, Я предложил им эту челобитню. Зачем ее ты не дал нам подать?! Ты знал о ней! Царя б ты подготовил, Он нас бы выслушал, нам отказал бы, И все бы кончилося тихо.

Г о д у н о в   Гладко Ты речь ведешь. Я верю ли тебе Или не верю - в этом нет нужды. Ты человек смышленый; ты уж понял, Что провести меня не так легко И что со мной довольно трудно спорить. В моих руках ты. Но не буду трогать За прошлое тебя и обещаний Не требую на будущее время. Как прибыльней тебе: со мной ли быть Иль на меня идти - об этом ты Рассудишь сам. Подумай на досуге.

В а с и л и й  Ш у й с к и й    Борис Феодорыч! О чем мне думать? Я твой слуга!

Г о д у н о в   Мы поняли друг друга. Прости ж теперь, на деле я увижу, Ты искренно ли говорил.

Василий Шуйский уходит.

С л у г а   (докладывает) Боярин, Царица к милости твоей идет!

Входит Ирина, в сопровождении нескольких боярынь.

Годунов опускается перед ней на колени.

Г о д у н о в    Великая царица, я не ждал Прихода твоего...

И р и н а   (к боярыням)   Оставьте нас.

Боярыни уходят. Брат, не тебе - мне на коленях быть Перед тобой приходится!

Г о д у н о в   (вставая)   Сестра, Зачем ко мне пришла ты без доклада?

И р и н а    Прости меня - мне дорог каждый миг Тебя просить пришла я, брат!

Г о д у н о в   О чем?

И р и н а    Ужели ты погубишь князь Ивана?

Г о д у н о в    В своей измене сам сознался он.

И р и н а    Он в ней раскаялся! Его мы слову Поверить можем. Благостью царевой Он побежден. Чего боишься ты? Ужель опять ко дням царя Ивана, К дням ужаса, вернуться ты б хотел? Им срок прошел! Не благостью ли Федор Одной силен? Не за нее ли любит Его народ? А Федорова сила Она твоя! Для самого себя Ее беречь ты должен! Ею ныне, Лишь ей одной, мы с Шуйскими достигли, Чего достичь не смог бы страхом казни Сам царь Иван!

Г о д у н о в   Высокая гора Был царь Иван. Из недр ее удары Подземные равнину потрясали Иль пламенный, вдруг вырываясь, сноп С вершины смерть и гибель слал на землю. Царь Федор не таков! Его бы мог я Скорей сравнить с провалом в чистом поле. Расселины и рыхлая окрестность Цветущею травой сокрыты, но, Вблизи от них бродя неосторожно, Скользит в обрыв и стадо и пастух.

Поверье есть такое в наших селах, Что церковь в землю некогда ушла, На месте ж том образовалась яма; Церковищем народ ее зовет, И ходит слух, что в тихую погоду Во глубине звонят колокола И клирное в ней пенье раздается. Таким святым, но ненадежным местом Мне Федор представляется. В душе, Всегда открытой недругу и другу, Живет любовь, и благость, и молитва, И словно тихий слышится в ней звон. Но для чего вся благость и вся святость, Коль нет на них опоры никакой!

Семь лет прошло, что над землею русской Как божий гнев пронесся царь Иван. Семь лет с тех пор, кладя за камнем камень, С трудом великим здание я строю, Тот светлый храм, ту мощную державу, Ту новую, разумную ту Русь,Русь, о которой мысля непрестанно, Бессонные я ночи провожу. Напрасно все! Я строю над провалом! В единый миг все может обратиться В развалины. Лишь стоит захотеть Последнему, ничтожному врагу И он к себе царево склонит сердце, И мной в него вложенное хотенье Он изменит. Врагов же у меня Немало есть - не все они ничтожны Ты наглость знаешь дерзкую Нагих, Ты знаешь Шуйских нрав неукротимый Не прерывай меня - я Шуйских чту Но доблесть их тупа и близорука, Избитою тропой они идут, Со стариной сковало их преданье И при таком царе, каков царь Федор, Им места нет, быть места не должно!

И р и н а    Ты прав, Борис, тебе помехой долго Был князь Иван; но ты уж торжествуешь! Его вина, которой ныне сам Стыдится он, порукой нам, что нет У Федора слуги вернее!

Г о д у н о в   Верю; Он вновь уже не встанет мятежом, Изменой боле царского престола Не потрясет - но думаешь ли ты, Перечить мне он также отказался?

И р и н а    Ты поборол его, тобой он сломан, В темнице он; ужели мщенья ты Послушаешь?

Г о д у н о в   Я мщения не знаю, Не слушаю ни дружбы, ни вражды; Перед собой мое лишь вижу дело И не своих, но дела моего Гублю врагов.

И р и н а   Подумай о его Заслугах, брат!

Г о д у н о в   За них приял, он честь.

И р и н а    К стенам Москвы с ордою подступает Ногайский хан. Кто даст ему отпор?

Г о д у н о в    Не в первый раз Москва увидит хана.

И р и н а    От Шуйского от одного она Спасенья ждет.

Г о д у н о в   Она слепа сегодня, Как и всегда. Опаснее, чем хан, Кто в самом сердце царства подрывает Его покой; кто плевелом старинным Не устает упорно заглушать Величья нового посев. Ирина! В тебе привык я ум высокий чтить И светлый взгляд, которому доступны Дела правленья. Не давай его Ты жалости не дельной помрачать! Я на тебя рассчитывал, Ирина! Доселе ты противницей моею Скорее, чем опорою, была; Ты думала, что Федор государить Сам по себе научится; тебе Внутри души казалося обидным, Что мною он руководим; но ты Его бессилье видишь. Будь же ныне Помощницей, а не помехой мне. Недаром ты приставлена от бога Ко слабому царю. Ответ тяжелый Есть на тебе. Ты быть должна царицей Не женщиной! Ты Федора должна Склонить теперь, чтоб отказался он От всякого вступательства за Шуйских!

И р и н а    Когда б могла я думать, что нужна Погибель их для блага государства, Быть может, я в себе нашла бы силу Рыданье сердца подавить, но я Не верю, брат, не верю, чтобы дело Кровавое пошло для царства впрок, Не верю я, чтоб сам ты этим делом Сильнее стал. Нет, тяжким на тебя Оно укором ляжет! Помогать Избави бог тебе! Нет, я надеюсь На Федора!

Г о д у н о в   Со мною хочешь снова Ты врозь идти?

И р и н а   Пути различны наши.

Г о д у н о в    Придет пора, и ты поймешь, Ирина, Что нам один с тобою путь. (Отворяет дверь и говорит за кулисы.)

Царица Зовет своих боярынь!

Боярыни входят.

И р и н а   Брат,прости!

Г о д у н о в   (с низким поклоном) Прости меня, великая царица!

ПЛОЩАДЬ ПЕРЕД АРХАНГЕЛЬСКИМ СОБОРОМ

 Нищие толпятся у входа. В глубине сцены виден народ.

О д и н н и щ и й.    Скоро ль выйдет царь?

С л е п о й.    Слышишь, панихиду служат по покойном государе; уж вечную память пропели; должно быть, сейчас выйдет.

Д р у г о й  н и щ и й.    А кто служит панихиду-то?

С л е п о й.    Иов служит Ростовский. Его, слышно, и в митрополиты поставят, а владыку сведут.

П е р в ы й н и щ и й.    Дионисия-то сведут?

С л е п о й.    Да, сведут. И Дионисия и Варлаама Крутицкого сведут. Годунову, вишь, неугодны стали, за Шуйских вступались!

Ч е т в е р т ы й    (на костылях, протесняется вперед). Братне! Слышали, что на Красной площади деется?

С л е п о й.    А чему там деяться?

Ч е т в е р т ы й.    Купцам головы секут!

П е р в ы й.    Каким купцам?

Ч е т в е р т ы й.    Ногаевым! Красильникову! Голубю, отцу с сыном! Еще других повели!

В с е.    Господи, твоя воля! Да за что ж это?

Ч е т в е р т ы й.    За то, что за Шуйских стояли. Сами-то Шуйские уж в тюрьме сидят!

П е р в ы й.    Боже их помилуй! А царь-то что же?

Ч е т в е р т ы й.    Годунов обошел царя!

В с е.    Место! Место! Царица идет!

Нищие сторонятся, Ирина подходит со Мстиславской; за ней  боярыни. Стольник идет впереди и раздает милостыню.

И р и н а.    Стой здесь, княжна. Выйдет царь, поклонись ему в ноги и проси за дядю.

К н я ж н а.    Государыня-царица, награди тебя господь, что привела ты меня!

И р и н а.    Не бойся, дитятко, царь милостив. Что же ты так дрожишь? Дай я тебе поднизи подправлю; и косу-то растрепала ты свою!

К н я ж н а.    Царица-матушка, сердце замирает; научи меня, как царю сказать?

И р и н а.    Как у тебя на сердце, так и скажи, дитятко. Где жених твой? Ему бы теперь с тобою быть!

К н я ж н а.   Не видала я его, царица, с той самой ночи, с того часа, как... (Закрывает лицо и рыдает.)

И р и н а.    Бедная ты! И ему-то каково! Чай, теперь умереть бы рад, чтобы свое дело поправить!

К н я ж н а.    Воздай тебе матерь божия, что жалеешь ты нас!

Трезвон во все колокола. Бояре выходят из собора. Двое из них  раздают милостыню. За ними идет Федор.

(Вполголоса.) Теперь, царица?

И р и н а.    Нет еще, подождем, дитятко; видишь, он помолиться хочет.

Ф е д о р    (становится на колени, лицом к собору) Царь-батюшка! Ты, скольким покаяньем, Раскаяньем и мукой искупивший Свои грехи! Ты, с богом ныне сущий! Ты царствовать умел! Наставь меня! Вдохни в меня твоей частицу силы И быть царем меня ты научи!

(Встает и хочет идти.)

И р и н а   (ко Мстиславской) Княжна, теперь!

К н я ж н а    (бросается в ноги Федору)  Царь-государь, помилуй!

Ф е д о р    Чего тебе, боярышня? Встань, встань!

К н я ж н а    Помилуй дядю моего!

Ф е д о р   Кто ты? Кто дядя твой?

К н я ж н а   Иван Петрович Шуйский!

Ф е д о р    Так ты княжна Мстиславская? Да, да, Я узнаю тебя!

И р и н а  (становится на колени)   Свет-государь! Она тебя со мною вместе молит За князь Иван Петровича!

Ф е д о р   Арина, Что ты, Арина? Встань! Вставайте обе! Я князь Иван Петровича прощу, Но надобно, чтобы в тюрьме немного Он посидел!

И р и н а   Свет-государь, прости Его теперь! Пошли за ним сейчас же! Вели ему оборонять Москву, Как некогда он Псков оборонял!

Ф е д о р    Ну, хорошо, Арина, я и сам Хотел послать за ним - немного позже Хотел послать - но для тебя, Арина, Пошлю сейчас.

(К Годунову.)

Борис, пошли за ним!

Г о д у н о в    Великий царь, ты сам же нам дозволил Начать сперва над Шуйскими допрос. Он начался...

Ф е д о р   Он должен прекратиться.

Г о д у н о в    Но, государь...

Ф е д о р   Ты слышал мой приказ?

Г о д у н о в   Великий царь...

Ф е д о р   Не вовремя ты вздумал Перечить мне. От нынешнего дня Я буду царь. Советы все и думы Я слушать рад, но только слушать их Не слушаться! Где пристав князь Ивана? Где князь Туренин?

К л е ш н и н   Эвот, он идет!

Подходит Туренин.

Ф е д о р   (к Туренину)   Сейчас всех Шуйских освободить! Ивана ж Петровича ко мне прислать!

Туреннн не трогается с места.

Ты слышишь? Чего ты ждешь?

Т у р е н и н   Великий царь...

Ф е д о р   Как смеешь Еще стоять ты предо мной, когда Тебя я шлю!

Т у р е н и н   Великий государь, Не властен я твою исполнить волю... Иван Петрович...

Ф е д о р   Ну?

Т у р е н и н   Он сею ночью...

Ф е д о р    Что - сею ночью? Говори! Ну, что?

Т у р е н и н    Он сею ночью петлей удавился!

К н я ж н а    Святая матерь божья!

 

назад<<< 1 2 3 4 5 6 7 >>>далее