И во славу зимних буден
В бане - пару не жалей -
Секлись вениками люди
Вязки собственной своей.
На войне, как на привале,
Отдыхали про запас,
Жили, "Теркина" читали
На досуге.
Вдруг - приказ...
Вдруг - приказ, конец стоянке.
И уж где-то далеки
Опустевшие землянки,
Сиротливые дымки.
И уже обыкновенно
То, что минул целый год,
Точно день. Вот так, наверно,
И война, и все пройдет...
И солдат мой поседелый,
Коль останется живой,
Вспомнит: то-то было дело,
Как сражались под Москвой...
И с печалью горделивой
Он начнет в кругу внучат
Свой рассказ неторопливый,
Если слушать захотят...
Трудно знать. Со стариками
Не всегда мы так добры.
Там посмотрим.
А покамест
Далеко до той поры.
***
Бой в разгаре. Дымкой синей
Серый снег заволокло.
И в цепи идет Василий,
Под огнем идет в село.
И до отчего порога,
До родимого села
Через то село дорога -
Не иначе - пролегла.
Что поделаешь - иному
И еще кружнее путь.
И идет иной до дому
То ли степью незнакомой,
То ль горами где-нибудь...
Низко смерть над шапкой свищет,
Хоть кого согнет в дугу.
Цепь идет, как будто ищет
Что-то в поле на снегу.
И бойцам, что помоложе,
Что впервые так идут,
В этот час всего дороже
Знать одно, что Теркин тут.
Хорошо - хотя ознобцем
Пронимает под огнем -
Не последним самым хлопцем
Показать себя при нем.
Толку нет, что в миг тоскливый,
Как снаряд берет разбег,
Теркин так же ждет разрыва,
Камнем кинувшись на снег;
Что над страхом меньше власти
У того в бою подчас,
Кто судьбу свою и счастье
Испытал уже не раз;
Что, быть может, эта сила
Уцелевшим из огня
Человека выносила
До сегодняшнего дня, -
До вот этой борозденки,
Где лежит, вобрав живот,
Он, обшитый кожей тонкой
Человек. Лежит и ждет...
Где-то там, за полем бранным,
Думу думает свою
Тот, по чьим часам карманным
Все часы идут в бою.
И за всей вокруг пальбою,
За разрывами в дыму
Он следит, владыка боя,
И решает, что к чему.
Где-то там, в песчаной круче,
В блиндаже сухом, сыпучем,
Глядя в карту, генерал
Те часы свои достал;
Хлопнул крышкой, точно дверкой,
Поднял шапку, вытер пот...
И дождался, слышит Теркин:
- Взвод! За Родину! Вперед!..
И хотя слова он эти -
Клич у смерти на краю -
Сотни раз читал в газете
И не раз слыхал в бою, -
В душу вновь они вступали
С одинаковою той
Властью правды и печали,
Сладкой горечи святой;
С тою силой неизменной,
Что людей в огонь ведет,
Что за все ответ священный
На себя уже берет.
- Взвод! За Родину! Вперед!..
Лейтенант щеголеватый,
Конник, спешенный в боях,
По-мальчишечьи усатый,
Весельчак, плясун, казак,
Первым встал, стреляя с ходу,
Побежал вперед со взводом,
Обходя село с задов.
И пролег уже далеко
След его в снегу глубоком -
Дальше всех в цепи следов.
Вот уже у крайней хаты
Поднял он ладонь к усам:
- Молодцы! Вперед, ребята! -
Крикнул так молодцевато,
Словно был Чапаев сам.
Только вдруг вперед подался,
Оступился на бегу,
Четкий след его прервался
На снегу...
И нырнул он в снег, как в воду,
Как мальчонка с лодки в вир.
И пошло в цепи по взводу:
- Ранен! Ранен командир!..
Подбежали. И тогда-то,
С тем и будет не забыт,
Он привстал:
- Вперед, ребята!
Я не ранен. Я - убит...
Край села, сады, задворки -
В двух шагах, в руках вот-вот...
И увидел, понял Теркин,
Что вести его черед.
- Взвод! За Родину! Вперед!..
И доверчиво по знаку,
За товарищем спеша,
С места бросились в атаку
Сорок душ - одна душа...
Если есть в бою удача,
То в исходе все подряд
С похвалой, весьма горячей,
Друг о друге говорят..
- Танки действовали славно.
- Шли саперы молодцом.
- Артиллерия подавно
Не ударит в грязь лицом.
- А пехота!
- Как по нотам,
Шла пехота. Ну да что там!
Авиация - и та...
Словом, просто - красота.
И бывает так, не скроем,
Что успех глаза слепит:
Столько сыщется героев,
Что - глядишь - один забыт,
Но для точности примерной,
Для порядка генерал,
Кто в село ворвался первым,
Знать на месте пожелал.
Доложили, как обычно:
Мол, такой-то взял село,
Но не смог явиться лично,
Так как ранен тяжело.
И тогда из всех фамилий,
Всех сегодняшних имен -
Теркин - вырвалось - Василий!
Это был, конечно, он.
СМЕРТЬ И ВОИН
За далекие пригорки
Уходил сраженья жар.
На снегу Василий Теркин
Неподобранный лежал.
Снег под ним, набрякши кровью,
Взялся грудой ледяной.
Смерть склонилась к изголовью:
- Ну, солдат, пойдем со мной.
Я теперь твоя подруга,
Недалеко провожу,
Белой вьюгой, белой вьюгой,
Вьюгой след запорошу.
Дрогнул Теркин, замерзая
На постели снеговой.
- Я не звал тебя, Косая,
Я солдат еще живой.
Смерть, смеясь, нагнулась ниже:
- Полно, полно, молодец,
Я-то знаю, я-то вижу:
Ты живой, да не - жилец.
Мимоходом тенью смертной
Я твоих коснулась щек,
А тебе и незаметно,
Что на них сухой снежок.
Моего не бойся мрака,
Ночь, поверь, не хуже дня...
- А чего тебе, однако,
Нужно лично от меня?
Смерть как будто бы замялась,
Отклонилась от него.
- Нужно мне... такую малость,
Ну почти что ничего.
Нужен знак один согласья,
Что устал беречь ты жизнь,
Что о смертном молишь часе...
- Сам, выходит, подпишись? -
Смерть подумала.
- Ну что же, -
Подпишись, и на покой.
- Нет, уволь. Себе дороже.
- Не торгуйся, дорогой.
Все равно идешь на убыль. -
Смерть подвинулась к плечу. -
Все равно стянулись губы,
Стынут зубы...
- Не хочу.
- А смотри-ка, дело к ночи,
На мороз горит заря.
Я к тому, чтоб мне короче
И тебе не мерзнуть зря...
<<<Назад 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 Далее>>>