До сих пор лес защищал Тирни, давал ему надежное укрытие. А теперь вдруг преимущество перешло к Датчу. Он мог выстрелить прямо сейчас, а потом объяснить, что Тирни оказал сопротивление при аресте и что ему, Датчу, оставалось делать? Только стрелять на поражение. Он мог даже сказать, что Тирни напал на них, а им пришлось обороняться. В любом случае он будет мертв, а они — оправданы.

Нет, если он хочет пережить бывшего мужа Лилли, стреляющего без разбору, он должен выйти на открытое пространство, туда, где его заметят люди из вертолета, кем бы они ни были.

Тирни воспроизвел в уме карту горы и расположение двух дорог — основной и той, что шла по западному склону. Все это время он бежал от западной дороги в направлении основной. Но как далеко он успел зайти? Сколько ему еще бежать, прежде чем он доберется до шоссе? Сколько бы ни было, сумеет ли он преодолеть это расстояние, при том что у него почти не осталось сил?

Надо попытаться. Датч и Уэс сильнее, они лучше вооружены, но у него есть два крупных козыря. Внутреннее чувство ориентации. И жажда жизни.

Не давая себе передумать, Тирни поднялся на колени. Его мышцы, а особенно больная лодыжка, воспротивились даже этому. Но он заставил себя подняться и, пригибаясь, двинулся вперед чуть ли не на корточках. Он старался держаться как можно ниже и двигаться бесшумно, чтобы не выдать себя, наступив на ветку или потревожив снежную шапку.

Он надеялся, что Датч и Уэс потратят время, подползая к валуну, а когда доберутся до него, с удивлением обнаружат, что птичка упорхнула.

Оказалось, что он слишком многого хочет. Его надежде не суждено было сбыться.

— Датч, слева! — донесся до него крик Уэса.

Тирни распрямился и бросился бежать. Если это можно назвать бегом. Его ноги утопали в снегу, местами доходившем ему до пояса. Провисшие под тяжестью снега сучья цепляли его за руки, приходилось от них отбиваться. Он спотыкался о вылезающие из земли, но скрытые под снегом корни и кусты подлеска. Обледенелые ветви хлестали его по лицу.

Однако насколько можно было судить по крякающим стонам и проклятиям преследователей, им пришлось не легче, чем ему самому. Тирни чувствовал, что они доведены до крайности, он понял, что его догадка верна: Датч Бертон хочет покончить с ним до прибытия других блюстителей закона, которые могли бы ему помешать.

Как и вчера, дорога нашла его чуть ли не раньше, чем он нашел ее.

Он и не подозревал, что обочина окажется так близко. На этот раз рефлексы сработали четко и не дали ему сорваться. Он сел и съехал на пятой точке.

Солнце заливало ярким светом укутанную нетронутым снегом ленту дороги. После затененного леса эта яркость на мгновение ослепила его. Прикрывая глаза ладонью, отчаянно вглядывался в небо в поисках вертолета. Судя по оглушительному звуку, вертолет должен был находиться над головой, но Тирни его не видел.

— Бен Тирни!

Уэс и Датч вышли из леса и остановились на краю обрыва. Два ружья были нацелены на него. Длинные стволы отливали синевой под беспощадно ярким солнцем. Они выглядели, как сама смерть.

Датч не прищуривался, у него были открыты оба глаза. У Уэса — тоже. Эти парни знали, как стрелять. Знали, как попадать в цель. Знали, как убивать.

Все равно что бить рыбу в бочке.

Это была поговорка его деда. Тирни чуть ли не слышал его голос. Он высоко поднял руки над головой.

— Я безоружен!

Он бросил пистолет и оттолкнул его.

— Отлично.

Тирни прочел по губам, как Датч с насмешкой выговаривает это слово за секунду до того, как он нажал на курок.

 

* * *

 

— Вот коттедж, сэр. — Коллиер обращался к Бегли через наушники с микрофоном. Филину тоже выдали пару. Он был уверен, что ему дали наушники просто из любезности, а вовсе не потому, что ему отводилась какая-то роль в тактической операции.

— Нет, вы только поглядите! Они добрались! — заметил Бегли, указывая на снегоход возле домика. — По крайней мере, один из них. — Обращаясь к пилоту через микрофон, он спросил: — Вы можете посадить эту штуку?

— Поляна слишком мала, сэр. Трудно будет при таком ветре.

— Снижайся, сколько сможешь, мы спустимся по веревкам, — сказал Коллиер.

Но в эту самую минуту вертолет накренился под сильнейшим порывом бокового ветра. Пилот среагировав мгновенно: он совершил маневр, чтобы машину не прибило к земле. Пока вертолет разворачивался, Филин почувствовал, как пейджер вибрирует у него на бедре. Он сунул руку под куртку и отцепил пейджер от брючного ремня. Перкинс вызывал его условленным между ними кодом «три тройки», означавшим крайнюю срочность. Филин извлек сотовый телефон и автоматическим набором вызвал номер Перкинса.

 

* * *

 

— Здесь! Я здесь!

Лилли кричала с тех самых пор, как заслышала приближение снегохода. Прекрасно понимая, что за шумом двигателя ее невозможно расслышать, она все-таки кричала, пока снегоход не остановился.

— Сюда! — крикнула она в наступившей внезапно тишине, устремив глаза на дверь.

— Миссис Бертон?

Она не стала напоминать, что она уже не миссис Бертон.

— Да, да, я здесь.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел человек, затянутый в лыжный костюм.

— Мистер Ритт! — воскликнула она.

Он откинул со лба капюшон с меховой опушкой, стащил перчатки, присел перед ней на корточки и посмотрел на наручники.

— Датч и Уэс еще здесь не были?

— Нет.

— Они отправились за вами и Тирни.

— Он — Синий. Думаю, вы уже знаете. Он сказал, что слышал об этом по радио.

— Кто сказал?

— Тирни.

— Значит, он знает, что они охотятся за ним?

— Да. Вы не видите ключа от наручников?

Пока он ходил по дому в поисках ключа от наручников, она спросила, как Тирни попал под подозрение.

Уильям Ритт торопливо рассказал о двух агентах ФБР, зашедших накануне в его аптеку.

— Не знаю, какие доказательства против него они обнаружили, но, должно быть, это что-то серьезное. Они прямо к небесам взвились, когда узнали, что вы заперты тут наверху вместе с ним. Организовали спасательную группу, но случилась авария, и дорога оказалась безнадежно блокированной. Этим утром я предложил использовать мои снегоходы. Уэс и Датч их взяли, а вот это взять забыли. — Он вытащил из кармана какой-то передатчик. — Это двусторонняя рация. Я слышал, как Датч говорил, что им это понадобится, чтобы связываться друг с другом. Вот я и поехал за ними, думал, нагоню.

— Но вы не нашли их?

Он отрицательно покачал головой.

— Только снегоходы. Они были брошены на западной дороге. Похоже, дальше они пошли пешком. Думаете, они преследуют Тирни?

— Возможно. Он мог спуститься с горы только своим ходом. Обе наши машины… — Лилли нетерпеливо тряхнула головой. — Это слишком долгая история.

— Должно быть, Датч и Уэс его обнаружили. — Уильям прекратил поиски ключа от наручников. — Я его нигде не вижу. Видимо, он забрал ключ с собой.

— Ну и бог с ним. Теперь, когда я не одна, это не страшно.

— Он вас не ранил?

— Да нет, ничего страшного. Он только оглушил меня этим утром. — Лилли ненадолго закрыла глаза. — Я нашла тело Миллисент Ганн в нашем дровяном сарае.

— О боже, какой ужас!

— Мне кажется, она мертва уже несколько дней. Наверное, буря помешала Тирни избавиться от тела. — Лилли рассказала Уильяму, как Тирни попал к ней под машину и как они вернулись в коттедж, чтобы переждать бурю. — Он, безусловно, был озабочен нашим выживанием. Казался таким славным, заботливым. Я не чувствовала никакой угрозы. Но некоторые его слова не согласуются между собой.

— Какие, например?

Лилли привела ему несколько примеров полуправды Тирни.

— У меня возникли подозрения, и я обыскала его рюкзак. Нашла наручники и кусок синей ленты. — Она указала подбородком. — Вон там.

Уильям поднял рюкзак, обыскал застегнутые на «молнию» карманы и вытащил синюю бархатную ленточку.

— Да, это, безусловно, свидетельствует против него.

— Это неопровержимая улика.

— Так почему же он оставил ее здесь?

Не успела Лилли придумать ответ на этот, признаться, очень толковый вопрос, как ее уши уловили некий звук.

— Это вертолет?

— Да, вертолет ФБР.

Ее окатила волна облегчения. Она была рада увидеть Уильяма Ритта и узнать, что Тирни вот-вот будет задержан. Но если бы он каким-то образом сумел скрыться от Датча и Уэса и вернулся в коттедж, маленький аптекарь не смог бы ему противостоять.

Уильям открыл дверь и вышел на крыльцо, но еще до того, как он вернулся в комнату, Лилли отметила, что реакция у него замедленная.

— Они уходят, — объявил он. — Но они наверняка видели мой снегоход.

— Они, должно быть, ищут, где бы приземлиться. Слава богу, что они здесь.

— Аминь! Вы понимаете, как вам повезло? Вам удалось спастись от Синего. Остальным это не удалось.

— Мертвое лицо Миллисент. — Лилли содрогнулась. — Это было ужасно!

— Могу себе представить, какое потрясение вы пережили, обнаружив ее тело в ящике для инструментов.

— Но все же я рада, что обнаружила тело. Тирни, наверно, уже успел его перепрятать, а может, и похоронить, Пока я была без сознания. Мне следовало раньше догадаться, что что-то не так. Он так болезненно отреагировал, когда я спросила про колун, когда он пошел за… — Лилли вдруг умолкла.

— За чем он пошел?

— За дровами, — хрипло ответила Лилли. — Он ходил за дровами. — Она попыталась облизнуть губы, хотя во рту у нее пересохло. — Мистер Ритт?

— Да?

— А как… откуда вы узнали, что в сарае есть ящик для инструментов?

 

* * *

 

— Филин?

— Тебе придется кричать, Перкинс. Мы в вертолете.

— Ты?

— Что у тебя?

— Тирни…

Всего остального расслышать не удалось, так как в эту самую минуту пилот заложил крутой вираж. Филина вдавило в сиденье, пока его бедный желудок продолжал парить в воздухе.

— Повтори еще раз, — прокричал он в трубку.

— Наконец-то удалось связаться с миссис Ламберт.

— Это мать Торри Ламберт?

— Ответ положительный. Держись за сиденье.

Трижды Филин просил Перкинса повторить сообщение, пока не удостоверился, что все понял правильно. Он коротко поблагодарил и отключил связь. Затем он заговорил в микрофон наушников и, прерывая дискуссию крутых парней, прошедших тактическую подготовку, о том, как лучше приземлиться, обратился к Бегли.

— Сэр, — крикнул он, — Бен Тирни не является, повторяю, не является похитителем Торри Ламберт! — Бегли медленно повернул к нему голову, и на Филина устремился немигающий взгляд-«яйцерезка». — Он ее отец.

 

Глава 32

 

Уильям Ритт остался невозмутим.

— Прошу прощения?

Рот Лилли был словно забит песком. Ей пришлось выталкивать слова наружу.

— Я вам сказала, что нашла тело Миллисент в сарае. Я ничего не говорила о ящике с инструментами. Откуда же вы узнали, что в сарае есть ящик для инструментов?

Его притворное недоумение длилось не больше секунды, потом он сокрушенно покачал головой.

— Это было не слишком умно с моей стороны — так проболтаться. Но и с вашей стороны было не больно-то умно напоминать мне об этом.

Лилли пыталась сглотнуть, но не сумела.

— Видите ли, миссис Бертон, или мисс Мартин, или как вас там теперь называют. Вы ведь понимаете, что это значит?

Его голос изменился до неузнаваемости, как и его поведение. Вся его вкрадчивая обходительность исчезла.

— Вы…

— Синий? Да. Хотя мне совсем не нравится это дурацкое прозвище.

Неожиданно раздавшийся треск ружейного выстрела ошеломил их обоих. И он, и она оглянулись на дверь, хотя было ясно, что выстрел прозвучал вдалеке.

— Всего один выстрел, — заметил Уильям несколько секунд спустя. — Датч всегда утверждал, что он меткий стрелок. Очевидно, он не хвастал.

Лилли с хрипом втянула в себя воздух.

— Тирни?

— Тирни. Теперь он мертв. Какое невероятное везение!

Уильям вынул передатчик из кармана и включил его.

Послышался пронзительный, визжащий звук. Он понизил громкость.

— Что вы делаете? — спросила Лилли. — С кем хотите связаться?

— А вот смотрите. Я думаю, вам понравится. То есть нет, вам, конечно, не понравится. Но вам придется согласиться, что это гениальный ход. — Уильям поднес рацию ко рту и нажал на расположенную сбоку кнопку. — Датч? Датч? — отчаянно закричал он. — Ты меня слышишь?

Глядя прямо на Лилли, он отпустил кнопку в ожидании ответа. Несколько секунд ничего не было слышно, кроме Шипения воздуха, усиленного динамиком, потом комнату заполнил голос Датча:

— Кто это? Кто говорит?

Уильям опять вдавил кнопку.

— Это Уильям. Я слышал выстрел. Ты достал Тирни? Он тут же прервал связь, увидев, что Лилли открыла рот и собирается закричать. Видимо, предугадал, что она попытается дать о себе знать, и среагировал мгновенно. Он зажал ей рот ладонью.

— Ритт? Ты где?

Лилли попыталась вывернуться из-под его руки, а когда ей это не удалось, попробовала укусить ладонь, но он лишь крепче зажал ей рот, прижимая ее голову к стене под стойкой. Его пальцы больно впивались в кожу ее щек.

Он взял рацию, нажал на кнопку и изобразил нечто среднее между рыданием и звуком рвоты.

— Датч, я здесь, в коттедже. Ты достал Тирни?

— Да, да, я свалил его. С Лилли все в порядке?

Для пущего эффекта Уильям подпустил надрыв в голосе:

— Нет! Твоя жена мертва! Мертва! Тирни убил ее!

 

* * *

 

Тирни упал навзничь. Когда он открыл глаза, ослепительный блеск солнца, многократно отраженный снегом, пронзил его глаза неистовой болью до самого мозга.

— Датч, я здесь, в коттедже. Ты достал Тирни? Нет! Твоя жена мертва! Мертва! Тирни убил ее!

Странный механический голос. Какой-то дребезжащий. Откуда он доносится?

— Сукин сын убил Лилли! — Рев Датча Бертона потряс ущелье и вызвал несколько небольших сходов снежных лавин.

— Он шевелится, Датч! — крикнул Уэс. — Ты его только задел.

 

Тирни вдруг вспомнил, почему он лежит на спине и почему плечо у него страшно болит. Все части головоломки сошлись воедино в минуту озарения, и только одно не укладывалось у него в голове: почему кто-то утверждает, что Лилли мертва и что это он убил ее.

Кто мог так страшно лгать?

Только тот, кто хотел защитить себя.

Боже, он должен вернуться к ней.

Тирни попытался сесть. Тошнота подкатила к горлу, но ему удалось подавить ее. Снег вокруг был окрашен кровью. Его лицо покрылось холодным липким потом, а плечо, казалось, жгли раскаленным железом.

Прошло всего несколько секунд, но ему они показались вечностью. Когда Тирни снова открыл глаза и попытался приспособиться к слепящему солнцу, он увидел, как Датч Бертон отбрасывает в сторону рацию. Вот откуда шел механически дребезжащий голос.

Датч бросился вниз с высокой обочины, словно собирался парить в воздухе. Он страшно ударился о дорожное полотно, но это его не остановило. Тирни еле успел закрыться единственной здоровой рукой, когда Датч обрушился на него с кулаками.

— Послушай, Датч. — Тирни сам не узнал своего слабого и хриплого голоса. Вряд ли Датч его расслышал. Он вообще был не в состоянии что-либо воспринимать. Да и не в настроении.

Шеф полиции размахнулся. Хук правой попал Тирни по скуле и рассек кожу. Тирни услышал этот жуткий звук, увидел свою кровь, брызнувшую в лицо Датчу. «А что это у него с лицом?» — отстранение подумал Тирни.

Он отклонил второй удар.

— Лилли…

— Ты убил ее. Будь ты проклят!

— Нет! Послушай меня.

Но взывать к Датчу было бесполезно, он уже ничего не соображал. Его взгляд пылал лютой ненавистью. Тирни не сомневался, что, если он не сумеет себя защитить, этот обезумевший сукин сын убьет его.

Черпая силы из ресурсов, которые давно считал истощенными, он начал не только обороняться, но и наносить удары. У него накопилось немало претензий к Датчу Бертону, и они влили в него новые силы. Он сумел просунуть колено между собой и Датчем и толкнул что было сил.

Датч откатился в сторону, и за это время Тирни потянулся за отброшенным прежде пистолетом. Увы, он машинально потянулся правой рукой, а она свисала плетью от плечевого сустава, раздробленного ружейной пулей.

Он вскрикнул от боли, с трудом поднялся на ноги и сумел сделать несколько спотыкающихся шагов.

Датч ухватил его за растянутую лодыжку и дернул. Тирни рухнул как подкошенный. Датч перевернул его на спину, словно рыбу, которую собирался потрошить. Опять он оказался наверху, но на этот раз обхватил Тирни обеими руками за горло и надавил большими пальцами на адамово яблоко.

Стиснутые зубы Датча были вымазаны кровью, и Тирни этому порадовался. По крайней мере, ему тоже удалось нанести несколько ударов левой рукой „ пусть неловких, но достигших цели.

— Ты с ней спал?

Последние сомнения, которые еще удерживали Тирни от драки с Датчем, улетучились в этот миг. Минуту назад этот недоносок услышал, что его жена убита, но не это волнует его больше всего! Кем же надо быть, чтоб об этом спрашивать? Собственная гордость, будь она проклята, ему дороже судьбы женщины, которую он якобы любит.

— Ты с ней спал? — ревел Датч.

— Датч, вертолет!

До Тирни предупреждающий возглас Уэса Хеймера донесся словно издалека, но Датч, похоже, совсем его не слышал, а если и слышал, то не слушал. Слюна, кровь и пот капали с его лица на лицо Тирни. Голубое небо над головой стало темнеть в его глазах. Тирни заморгал, но так и не смог избавиться от черных мушек, заполонивших все более сужающееся поле зрения.

Он умрет, если что-нибудь не предпримет. Прямо сейчас.

Датч стоял на коленях, склонившись над ним, и весь свой вес перенес на руки. Правая рука Тирни бессильно лежала на снегу. Левая была почти так же бесполезна. Ее слабые удары не могли оглушить Датча.

Тирни решил использовать свой единственный шанс. Он согнул колено, мысленно сосредоточил все силы в четырехглавой мышце и двинул коленом в незащищенный пах Бертона, надеясь попасть в мошонку.

Датч взвыл. Его руки мгновенно разжались и освободили шею Тирни. Тирни выгнулся всем телом и сбросил его с себя, а потом сам навалился на него. Они поменялись ролями. Левым локтем он, как ломиком, ударил Датча по горлу.

Невероятно — он-то считал, что правая рука совсем отключилась! — но ему удалось подобрать пистолет и выстрелить в Уэса Хеймера, бежавшего к ним через дорогу. Выстрел заставил Уэса остановиться на бегу.

— Брось ружье, или следующая пуля твоя.

Угроза прозвучала слабо даже в его собственных ушах, но каким-то непостижимым чудом она сработала. Уэс бросил ружье.

Лишь позже Тирни сообразил, что Уэс боится не его, а вертолета. Вертолет приближался, его стрекот становился все громче, а на борту были свидетели.

— Кто говорил по рации? — задыхаясь, спросил Тирни.

— Ритт. Уильям Ритт.

Ритт? Бледный заморыш Уильям Ритт? Этот хорек?

Тирни решил, что все «почему» и «следовательно» будет разбирать потом. Склонившись над Датчем, чье лицо напоминало маску злодея из фильма ужасов — смесь крови, гноя и слепой ярости, — он сунул дуло пистолета ему под подбородок.

— У меня есть несколько веских причин убить тебя. И первая из них: ты ударил Лилли. Я не убью тебя только потому, что она просила тебя не трогать. Я ей обещал, что не буду.

Опершись на широкую грудь Датча, Тирни поднялся на ноги. Его шатало из стороны в сторону. Он поднял левую руку и указал на приближающийся вертолет.

— Если любой из вас выстрелит мне в спину, они это увидят.

Потом, сознавая, что потерял драгоценные десять секунд на никчемного бывшего мужа Лилли, он крепко прижал правую руку к боку и, ковыляя, двинулся вверх по дороге к коттеджу.

назад<<< 1 . . . 32 . . . 35 >>>далее