ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Гордей Карпыч, Коршунов, Любовь Гордеевна, Анна Ивановна, Маша, Лиза, девушки, Митя, Гуслин и Разлюляев.
К о р ш у н о в. Пойдем к барышням. Где это ты таких красавиц подобрал... Хе! (Подходит к Любови Гордеевне.) Здравствуйте, Любовь Гордеевна, красавица вы моя!..
Любовь Гордеевна кланяется.
Примите меня в свою компанию.
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Мы никого от себя не гоним.
А н н а И в а н о в н а. Садитесь, так гости будете.
К о р ш у н о в. Сухо принимаете старичка. Нынче дни святочные, и поцеловаться, чай, можно.
А н н а И в а н о в н а. Зачем эти нежности заводить.
К о р ш у н о в. Гордей Карпыч, можно с дочкой поцеловаться? А я, признаться... хе, хе... до этого охотник. Да ведь и кто ж не любит!.. Хе, хе...
Г о р д е й К а р п ы ч. Сделай милость, без церемонии.
К о р ш у н о в. Поцелуемтесь, барышня.
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Если тятеньке угодно... (Целуется.)
К о р ш у н о в. Ну, да уж со всеми по порядку.
А н н а И в а н о в н а. Я, пожалуй! Я не спесива.
М а ш а. Ах, стыд какой!..
Л и з а. Ну уж, нечего сказать, велика приятность!
Г о р д е й К а р п ы ч (подходя к Мите). Ты зачем? Разве здесь твое место? Залетела ворона в высокие хоромы!
Митя, Гуслин и Разлюляев уходят.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Гордей Карпыч, Коршунов, Любовь Гордеевна, Анна Ивановна, Маша, Лиза и девушки.
К о р ш у н о в (садясь подле Любови Гордеевны). Я, Любовь Гордеевна, не в вас: вы меня и поцеловать не хотели, хе, хе, хе! а я вам подарочек принес.
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Напрасно беспокоились.
К о р ш у н о в. Вот я вам бриллиантик привез, хе, хе... (Отдает.)
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Это серьги. Покорно вас благодарю.
А н н а И в а н о в н а. Покажи-ка.
М а ш а. Но это прелестно!
Л и з а. И с большим вкусом!
К о р ш у н о в. Дайте мне вашу ручку-то. (Берет и целует.) Я вас ведь очень люблю, хе, хе, хе! очень люблю, а ведь вы меня, чай, не любите, а?
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. За что же мне вас не любить?
К о р ш у н о в. За что? Другого любите кого-нибудь, вот за что. А вы меня полюбите, я человек хороший, веселый, хе, хе, хе...
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Я не знаю, что вы говорите.
К о р ш у н о в. Я говорю: полюбите меня. Что ж, я еще не стар... (Смотрит на нее.) Али старенек? хе, хе, хе... Ну что ж, не беда. Зато будете в золоте ходить. У меня ведь денег-то нет, я человек бедный... Так каких-нибудь сот пять тысяч... хе, хе, хе, серебром!.. (Берет за руку.)
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а (вставая). Не нужно мне ваших денег.
Г о р д е й К а р п ы ч. Любовь, куда ты?
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Я к маменьке!
Г о р д е й К а р п ы ч. Останься; она сюда придет.
Любовь Гордеевна садится.
К о р ш у н о в. Не хотите со стариком-то посидеть. Дайте мне ручку, барышня, я поцелую.
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а (дает руку). Ах, Боже мой!
К о р ш у н о в. Ручка-то какая! хе, хе, хе... бархатная! (Гладит своей рукой и потом надевает бриллиантовый перстень.)
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а (освобождая руку). Ах, оставьте меня, не надо мне, не надо.
К о р ш у н о в. Ничего, мне это не убыток, авось не разорит.
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Да мне-то не надо. Дарите кому хотите. (Снимает и отдает.)
К о р ш у н о в. Дают, так назад не берут... хе, хе, хе.
Входят: Пелагея Егоровна, за ней Арина и Егорушка с вином и стаканами.
ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ
Те же и Пелагея Егоровна, Арина и Егорушка.
Г о р д е й К а р п ы ч. Пойдем-ка выпьем.
К о р ш у н о в. Ну, Гордей Карпыч, потчуй, а вы, девки, величайте меня. Я почет люблю.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Девушки, повеличайте.
Г о р д е й К а р п ы ч (откупоривает, наливает и подносит). Дорогому гостю Африкану Савичу. Кланяйся, жена!
П е л а г е я Е г о р о в н а. Пожалуйте, Африкан Савич, просим покорно!
Коршунов берет.
Г о р д е й К а р п ы ч (берет стакан). Жена, выпей.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Ох, не люблю я что-то этого вина-то... ну, да уж выпью стаканчик.
Д е в у ш к и (запевают).
А кто у нас холост,
А кто неженатый?
Африкан-от холост,
Савич неженатый.
На коня садится,
Под ним конь бодрится;
К лугам подъезжает -
Луга зеленеют,
Цветы расцветают.
К о р ш у н о в (садясь подле Любови Гордеевны). Вот это хорошо, это я люблю. Ну-ка, подойди сюда которая-нибудь. (Девушка подходит, он ее треплет по щеке.) Ишь ты, востроглазая какая! Ведь вам, девушкам, чай, много надобно на белила на белые, на румяна на алые... хе, хе, хе... а у меня денег нет, за мной будет... хе, хе, хе... Держи фартук. (Сыплет ей деньги, мелочь; девушка кланяется и уходит.) Ну, что же, Гордей Карпыч, скажи жене-то, зачем мы приехали.
Г о р д е й К а р п ы ч. Я тебе, жена, давно говорил, что мне в здешнем городе жить надоело, потому на каждом шагу здесь можешь ты видеть как есть одно невежество и необразование. Для тово я хочу переехать отселева в Москву. А у нас там будет не чужой человек, - будет зятюшка Африкан Савич.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Ах, ах, что вы?
К о р ш у н о в. А уж мы, Пелагея Егоровна, по рукам ударили... Что вы так испугались, я ее не съем.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Ах, ах, батюшки! (Хватает дочь.) Моя дочь! Не отдам!
Г о р д е й К а р п ы ч. Жена!
П е л а г е я Е г о р о в н а. Батюшка, Гордей Карпыч, не шути над материнским сердцем!.. Перестань!.. Истомил всю душу.
Г о р д е й К а р п ы ч. Жена, ты меня знаешь!.. Ты, Африкан Савич, не беспокойся: у меня сказано - сделано.
К о р ш у н о в. Обещал, так держи слово. (Встает, подходит к девушкам и говорит с ними тихо.)
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а (подходит к отцу.) Тятенька! Я из твоей воли ни на шаг не выду. Пожалей ты меня, бедную, не губи мою молодость!..
Г о р д е й К а р п ы ч. Ты, дура, сама не понимаешь своего счастья. В Москве будешь по-барски жить, в каретах будешь ездить. Одно дело - ты будешь жить на виду, а не в этакой глуши; а другое дело - я так приказываю.
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Я приказу твоего не смею ослушаться. Тятенька! (Кланяется в ноги.) Не захоти ты моего несчастья на всю мою жизнь!.. Передумай, тятенька!.. Что хочешь меня заставь, только не принуждай ты меня против сердца замуж идти за немилого!..
Г о р д е й К а р п ы ч. Я своего слова назад не беру. (Встает.)
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Твоя воля, батюшка! (Кланяется и отходит к матери.)
К о р ш у н о в. Вот и делу конец! Ну-ка, девушки, свадбишную!
Д е в у ш к и (поют).
Поблекнут все цветики во саду,
Завянут лазоревы в зеленом,
Мой миленький, аленький без меня.
Вставай-ка ты, матушка, раненько,
Поливай все цветики частенько,
Утренней, вечернею зарей,
А еще своей горючею слезой.
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Не ту, не ту, запойте другую.
Г о р д е й К а р п ы ч. Пойдем, Африкан Савич, в гостиную. Жена! Приходите все туда.
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. Куда мне деваться-то!..
Г о р д е й К а р п ы ч. Арина, перенеси вино.
А р и н а. Ох, постой, не до тебя. Дитятко ты мое!.. Девушки, голубушки, вот какую запоемте. (Запевает.)
Ты родимая моя матушка!
В день денна моя печальница.
В ночь ночная богомольница,
Векова моя сухотница!
Прогляди ты очи ясные,
На свою на дочку глядючи,
На свою на дочь любимую,
Во последний раз, в останешный!
Л ю б о в ь Г о р д е е в н а. В останешний.
В продолжение этой песни Гордей Карпыч и Коршунов уходят; Любовь Гордеевна в объятиях матери;
подруги окружают ее.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Небольшая комната в доме Торцова, заставленная разного рода шкафами, сундуками и этажерками с посудой и серебром; мебель: диваны, кресла, столы, все очень богато и поставлено тесно. Вообще, эта комната составляет род кабинета хозяйки, откуда она управляет всем домом и где принимает своих гостей запросто. Одна дверь в залу, где обедают гости, другая во внутренние комнаты.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Арина сидит на стуле у двери в залу; подле нее несколько девушек и женщин.
А р и н а (указывая в залу). Не ждали-то, матушки, не чаяли! Налетел ястребом, как снег на голову, вырвал нашу лебедушку из стада лебединого, от батюшки, от матушки, от родных, от подруженек. Не успели и опомниться!.. Уж и что это на белом свете деется! Люди-то нынче пошли злы-обманчивы, лукавы-подходчивы. Обошел Гордей Карпыча да тем, да другим, ровно туманом каким, а тот-то, на старости, да польстись на его богачество! Красоту-то нашу писаную да за старого, за постылого и сговорили. Вон она моя голубушка, сидит - на свет не глядит. Ох, тошнехонько мне! На то ль я тебя выходила да вынянчила, на своих руках выносила, как птичку какую в хлопочках берегла!.. А еще недавнушко мы с ней так-то вот растолковалися. Не отдадим, говорю, тебя, дитятко, за простого человека; разве какой королевич из чужих земель наедет, да у ворот в трубу затрубит. А вот и не вышло по-нашему. Вон он, разлучитель-то наш, сидит, толстый да губастый! Ишь на нее поглядывает да посмеивается - любо ему! О, чтоб тебе пусто было! Ну вот покушали, встают, ступайте за дело. (Встает со стула.)
Женщины уходят. Входит Пелагея Егоровна.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Арина и Пелагея Егоровна.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Поди-ка ты, Аринушка, пособи со стола сбирать... да... А я отдохну, посижу - устала.
А р и н а. Как не устать, родная ты моя, день-деньской на ногах, молоденькая ли ты!..
П е л а г е я Е г о р о в н а (садится на диван). Ох... Да самовар-то чтоб туда подали в девичью, большой... который самый-то большой. Да сыщи Аннушку, пошли-ко мне.
А р и н а. Слушаю, слушаю.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Да... поди, поди... Ох, моченьки моей нет!
Арина уходит.
Всю головушку разломило! Горе-то горем, а тут хлопоты еще. Да, да, хлопот-то что! ай, ай, ай! Сбилась с ног, совсем сбилась! Дела-то много, а в голове все не то... И там нужно, и здесь нужно, а ухватиться не знаю за что... Право... да... (Садится задумавшись.) Какой это жених, какой жених... ах, ах, ах!.. Где тут любви ждать!.. На богатство что ли она польстится?.. Она теперь девушка в самой поре, сердчишко ведь тоже, чай, бьется иногда. Ей бы теперь хоть бедненького, да друга милого... Вот бы и житье... вот бы и рай...
Анна Ивановна входит.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Пелагея Егоровна и Анна Ивановна.
П е л а г е я Е г о р о в н а. На-ка тебе ключи-то от чаю. Поди, разлей гостям-то; ну да там все, что нужно, уж сама знаешь. Я-то уж ноги отходила, а тебе что - ты бабочка молоденькая... да... послужи.
А н н а И в а н о в н а. Что ж не послужить, не велика работа, руки не отвалятся. (Берет ключи.)
П е л а г е я Е г о р о в н а. Вон там в шкапу чай-то, в ящичке в красненьком.
Анна Ивановна отпирает и достает ящичек. Митя входит.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же и Митя.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Что тебе, Митенька, надобно?
М и т я (сдерживая слезы). Я-с... я-с, Пелагея Егоровна, за всю вашу ласку и за все ваши снисхождения, и даже чего, может быть, и не стою... как вы, по сиротству моему, меня не оставляли и вместо матери... я... вами должен быть всю жизнь благодарен и завсегда Богу молить-с. (Кланяется в ноги.)
П е л а г е я Е г о р о в н а. Да что ты, Митя?
М и т я. Благодарю вас за все-с. Теперича прощайте, Пелагея Егоровна! (Встает.)
П е л а г е я Е г о р о в н а. Куда ж ты?
М и т я. К матушке хочу ехать-с.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Надолго ли же ты едешь?
М и т я. Да я у хозяина отпросился на праздники, а уж надо так полагать, что я там вовсе останусь.
П е л а г е я Е г о р о в н а. За что ты это, Митя, нас бросить хочешь?
М и т я (переминаясь). Да так уж!.. Уж что же... я уж так порешился.
П е л а г е я Е г о р о в н а. А когда же ты едешь?
М и т я. Сегодня в ночь. (Молчание). Так, думаю, до ночи-то с вами не увидишься, так я проститься пришел.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Ну, что ж, Митя, коли тебе так надобно... Мы тебя не держим, Бог с тобой... Прощай!..
М и т я (кланяется в ноги Пелагее Егоровне, целуется с нею и с Анной Ивановной, потом так кланяется и останавливается). Надо бы и с Любовью Гордеевной проститься... Что ж, ведь в одном доме жили... Либо жив буду, либо нет...
П е л а г е я Е г о р о в н а. Да, надо, надо. Что ж, простись, простись!.. Аннушка, поди покличь Любушку.
А н н а И в а н о в н а (покачав головой). "Один ведет за рученьку, другой за другу, третий стоит слезы ронит, любил, да не взял". (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Пелагея Егоровна и Митя.
П е л а г е я Е г о р о в н а. А у нас-то, Митенька, какое горе-то! Как его размыкать-размотать, не придумаю... Ровно меня громом ошибло, в себя не приду.
М и т я. Кто же теперича этому виноват-с, не на кого вам плакаться, Пелагея Егоровна-с, сами отдаете.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Сами... сами... да, сами отдаем. Ох, только не моя, Митя, воля; кабы моя воля была, нешто б я отдала! Что я, разве враг ей!
М и т я. Человек-то, как понаслышке, не больно-то завидный. Ничего хорошего, окромя дурного, не слыхать.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Знаю, Митенька, знаю.
М и т я. А ведь уж теперича, по этим слухам, надо так сказать, что, должно быть, Любови Гордеевне за этаким человеком, и притом в отдаленности, совсем погибать надобно-с.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Ох, уж не говори ты мне, не говори... и без тебя тошнехонько. Глаза-то все проглядела, на нее глядючи! Хоть бы теперь-то наглядеться на нее про запас. Точно я ее хоронить собираюсь.
М и т я (почти плача). Так это что ж такое! Нешто этак-то делают? Ведь она, чай, ваша родная дочь!..
П е л а г е я Е г о р о в н а. Кабы не родная, так я бы не плакала и не убивалася, не надрывалось бы мое сердце на ее на слезы.
М и т я. Чем плакать-то, не отдавали б лучше. За что девичий век заедаете, в кабалу отдаете? Нешто это не грех? Ведь, чай, вам за нее надоть будет Богу ответ дать.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Знаю я, все знаю, да говорю ж я тебе, что не моя воля. Что ты пристал ко мне? Мне и без тебя тошно, а ты еще меня расстроиваешь. А ты бы, Митя, пожалел меня!
М и т я. Оно так-с, Пелагея Егоровна, да не переносно мне это горе-то; может, тяжельше, чем вам. Я такую в вас веру, Пелагея Егоровна, взял, что все равно как матушке родной откроюсь. (Утирает глаза платком.) Вечор-то, как у вас вечеринка-то была... (Слезы мешают говорить.)
П е л а г е я Е г о р о в н а. Ну, ну, говори, говори...
М и т я. Ну, вот и столковались мы с ней в потемочках, чтобы идти нам с ней к вам, матушка, да к Гордею Карпычу, просить вас низменно: благословите, дескать, нас, а нам уж друг без друга не жить (утирает слезы); а нынче вдруг поутру слышу... опустились мои рученьки!..
П е л а г е я Е г о р о в н а. Что ты?!
М и т я. Вот перед истинным, Пелагея Егоровна.
П е л а г е я Е г о р о в н а. Ах ты сердешный! Экой ты горький паренек-то, как я на тебя посмотрю!
Входит Любовь Гордеевна.