Петька, точно не слыша старого друга, перемахнул через шаткий штакетник и поднялся на крыльцо. Затем дернул на себя ручку двери. Дверь отворилась.
Глава VI ПРИВЕТ С ТОГО СВЕТА, ФИНН И «УТОПЛЕННИК»
Петька махнул друзьям. Димка помог девочкам одолеть забор. Затем полез сам и, конечно же, зацепился джинсами за длинный гвоздь. Ткань громко затрещала. Димка плашмя свалился на участок старой библиотекарши. А накладной карман джинсов остался висеть на заборе.
– Понатыкали тут гвоздей, – проворчал Терминатор.
– Карман сними, – велела сестра. – Я тебе его вечером так и быть пришью.
Димка послушался. Затем следом за девочками взбежал на крыльцо. Какое-то время все четверо топтались возле порога. Входить было как-то боязно. Димка потянул носом воздух.
– Затхлостью пахнет.
– Ничего удивительного, – пожала плечами Маша. – Дом-то, считайте, заброшенный.
– А почему дверь открыта? – с недоумением произнесла Настя.
– Вот это и непонятно, – тихо откликнулся Командор.
Почерневшие от времени и дождя доски, которыми была, по-видимому, много лет заколочена дверь, валялись возле крыльца. Однако замок явно никто не взламывал.
– Та-ак, – принялся внимательно осматривать дверь Петька. – Похоже, доски оторвали, но замок открыли ключом, а потом поставили язычок на предохранитель, чтобы он не захлопнулся.
– А вдруг там кто-нибудь есть? – с опаскою указала внутрь Настя.
– Кто его знает, – на всякий случай перешел на шепот Командор.
– Если закрыто на предохранитель, значит, тот, кто там был, находится где-то недалеко, – откликнулся Димка.
– Может, какие-нибудь дальние родственники Екатерины Филипповны решили привести дом в порядок? – предположила Настя.
– Не похоже, – покачал головой Командор. – По-моему, тут особенного порядка не наблюдается.
– Надо все-таки войти, – сказал Димка, однако сам почему-то в дом не торопился.
Ребята на всякий случай огляделись по сторонам. Небольшой участок зарос бузиной, крапивой и бурьяном. Ближайший дом находился на значительном расстоянии. Следовательно, соседи вряд ли могли увидеть четверых друзей.
– И как она жила на таком отшибе, – недоуменно проговорила Настя. – Одинокая женщина. По-моему, страшно. Особенно зимой.
– Люди и не к тому привыкают, – философски изрек Димка. – Может, Екатерине Филипповне, наоборот, нравилось, что ее никто не тревожит.
– И еще, видать, кое-кому понравилось, – многозначительно произнес Петька. – Ладно. Пойдемте посмотрим.
И, набравшись смелости, он первым шагнул внутрь. Миновав сени, он вновь прислушался. Тихо. Петька потянул на себя еще одну дверь. Она отворилась с таким громким скрипом, что девочки вздрогнули. Но ничего страшного не произошло.
– Тут явно никого нет, – уверенно прошептал Петька.
За дверью оказалась маленькая кухонька. На деревянных полках стояло несколько опутанных паутиной старых кастрюль и сковородок. Ниже, на крючках, висели половник, дуршлаг и еще кое-какая поварская утварь.
– Вот так и получается, – покачал головой Димка. – Жил человек, готовил, книги всем выдавал, и нету человека.
– По-моему, наш Димочка заразился от Какумиралы, – сказала Maшa, однако и на нее заброшенная кухня произвела гнетущее впечатление.
– Так. Пошли дальше, – скомандовал Петька.
Из кухни они попали в довольно простую комнату. В ней царил полумрак. Свет пробивался лишь сквозь щели в деревянных щитах, которыми были забиты окна. Когда глаза ребят привыкли к темноте, они разглядели обеденный стол, находившийся посреди комнаты.
– А на нем кто-то кастрюлю забыл, – подошел ближе к столу Петька.
Но это оказалась не просто кастрюля. Она стояла на примусе. Петька пощупал ладонью. Кастрюля была теплой. Командор поднял крышку. Внутри оказался суп.
– По-моему, из пакетика, – потянул носом Петька. – «Галлина Бланка». Ребята, – повернулся он к друзьям, – нам отсюда надо сматываться.
– А смотрите, сколько тут следов, – указала на пол Настя.
Остальные взглянули. На припорошенном пылью полу виднелись следы больших ботинок. Кто-то совсем недавно расхаживал по всей комнате. Теперь ребята заметили и другое: следы тянулись на кухню. Правда, там члены Тайного братства успели и сами изрядно натоптать.
Перед тем как покинуть заброшенный дом, Петька подошел к узкой кровати, придвинутой вплотную к стене. Она была застелена каким-то тряпьем.
– Братцы, – прошептал мальчик. – Этот тип тут не только ел, но и спал.
– Бежим, – испугался Димка.
Тут на крыльце раздались шаги. Ребята, шмыгнув в темный угол, с ужасом ждали, что последует дальше. Вот скрипнула дверь из сеней в кухню. Вошедший, немного потоптавшись, двинулся в комнату. Еще миг – и он показался в дверном проеме.
– Господи! Это вы? – с облегчением воскликнул Петька.
Перед ребятами стоял капитан Шмельков.
– Это-то я, – нахмурился он. – А вы что тут делаете?
– Дверь была открыта, вот мы и вошли, – немедленно нашлась Маша. Впрочем, она сказала чистую правду: дверь и впрямь была почти открыта.
– Вот, раскудри тебя береза, – прибег к своему излюбленному выражению капитан. – А я как раз еду домой обедать, а тут дверь открыта. Ну и решил проверить.
– И совершенно правильно сделали, – подхватил Петька. – Тут кто-то живет. Смотрите, кастрюля с супом горячая.
– И впрямь, – с изумлением прикоснулся к кастрюле Алексей Борисович. – Кого же это в халупу Филипповны занесло? Сюда с самых ее поминок никто даже и не заходил.
– Ну, может, какие-нибудь родственники? – спросил Петька.
– Были у нее родственники, да сплыли, – развел руками Шмельков. – Все до единого померли.
– А внучатый племянник? – прикинулись, будто им ничего не известно, ребята.
– Натворил делов этот племянник, – с большим осуждением проговорил Алексей Борисович. – Через его криминальный поступок бабка и померла. Но и ему отлилось. Прибили соседи по камере во время одной из разборок.
– Прямо в камере и убили? – ужаснулась Настя.
– Не совсем, – уточнил Шмельков. – В камере ранили, а в больнице помер. Вот теперь дом Филипповны и стоит никому не нужный, – меланхолично добавил Шмельков. – Скоро совсем сгниет, рухнет и ничего не останется.
«По-моему, и Шмельков заразился от Какумиралы, – про себя отметила Маша. – Прямо какая-то эпидемия».
– Ладно, ребята. Нечего вам тут делать, – подтолкнул их к выходу капитан. – А за информацию спасибо. Я разберусь.
Члены Тайного братства кленового листа потоптались в кухне. Уходить, естественно, не хотелось. Но Шмельков на сей раз оставался неумолим:
– Давайте, давайте не улицу, – поторопил он. – А то следы окончательно затопчете.
– Только вы нам потом расскажите, если чего обнаружится, – потребовал Димка.
– Расскажу, – кивнул капитан. – У нас же с вами взаимовыручка.
– В общем-то, да, – вяло откликнулись члены Тайного братства.
Всем четверым стало немного стыдно, что они так и не поделились своей версией с Алексеем Борисовичем. Но в следующее мгновение каждый из ребят успокоил себя: сперва следует найти хоть какие-нибудь доказательства, а затем уж ставить в известность Шмелькова. Или не ставить, если преступника удастся найти самим.
Алексей Борисович распахнул дверь на крыльцо. Из зарослей рядом с домом раздался громкий треск. В следующее мгновение оттуда выскочил человек. Метнувшись к забору, он одним прыжком одолел штакетник и кинулся куда-то в сторону.
– Стой! – рванул следом Шмельков.
Однако к тому моменту, когда он и ребята перелезли через забор, человека уже нигде не было видно.
– К станции побежал, – скороговоркой изрек капитан.
Члены Тайного братства и Алексей Борисович продолжали преследование. Однако когда, запыхавшись, достигли Задоров, там никого похожего не оказалось. Правда, на Москву только что ушла электричка.
– Упустили, – махнул рукой капитан.
– Алексей Борисович, – обратились к нему ребята. – Вы хоть его разглядели?
– Где уж там было разглядывать, – пожал плечами Шмельков. – Сколько вы видели, столько и я.
– Среднего роста и довольно щуплый, – с важным видом произнес Димка.
– Не уверен – покачал головой капитан. – Так, что-то мелькнуло, а уж какой рост или там телосложение, я не заметил.
– А вы не помните, – внимательно поглядела на него Настя, – каким был Геннадий?
– Да никаким. Обыкновенным, – коротко отвечал капитан. – Ни высокий, ни худой, ни толстый.
– Понятно, – с разочарованным видом сказала Настя.
– Ладно, ребята, не знаю, как вы, а я обратно в Борки, – сообщил капитан. – Мне надо по-быстрому перекусить, а потом снова в отделение. «Эх, – добавил он про себя, – а обед-то, наверное, совсем остыл».
– Тогда до свидания, Алексей Борисович, – отвечал ему Петька, – мы, пожалуй, тут немного погуляем.
Шмельков удалился.
– Ну и что ты собираешься тут делать? – посмотрели на Петьку друзья.
– Думаю, самое время нанести визит нашему «утопленнику», – объяснил тот. – Вдруг у него уже память прорезалась?
– Я бы на твоем месте так уж сильно не торопился, – заспорил Димка. – Надо сперва выяснить, унялась ли в «утопленнике» агрессия.
– Вот ты, Димочка, подойдешь к нему, и мы выясним, даст Ростислав тебе в глаз или нет, – тут же отреагировала на слова брата Маша.
Димка поежился.
– Не беспокойся, – успокоил его Петька. – Естественно, в глаз получить никому не хочется. Поэтому мы сперва выясним, как он себя чувствует, а уж потом нанесем визит.
– Именно это я и хотел посоветовать, – успокоился Димка.
– Только с пустыми руками больного навещать неудобно, – сообразила Настя. – Давайте хоть цветов каких-нибудь купим на станции.
И она указала на базарчик, тянущийся вдоль платформы.
– Совсем, что ли? – покрутил пальцем возле виска Димка. – Чего на цветы-то тратиться? Соберем букет в роще, и все дела.
– Точно, а еще купим Ростиславу шоколадку и еще что-нибудь вкусное, – была согласна с братом Маша.
– Логично, – одобрил такой план Петька. – Вкусному он наверняка обрадуется гораздо больше, чем цветам.
– Учитывая, чем кормят в таких больницах, – добавил Димка.
Ребята порылись в карманах.
– Негусто, – пересчитал наличность Командор. – Знавали мы с вами и лучшие времена.
– Потому я и говорю, что нам Тяпина премия совсем не помешает, – запел свое Димка.
– Может, и не помешает, но она нам скорее всего не светит, – трезво смотрела на вещи Маша. – В лучшем случае, мы поможем Шмелькову найти картину.
– Там будет видно, что у нас получится, – сказал Петька и, еще раз пересчитав деньги, добавил: – На одну большую шоколадку хватит.
Зайдя в магазин, друзья приобрели длинную треугольную шоколадку «Тоблерон». Затем девочки нарвали в роще цветов.
– Очень поэтично, – поглядела на букет Маша. – Так сказать, пострадавшему архитектору от сочувствующих жителей Красных Гор.
– Вот так мы и скажем ему, – кивнул Командор.
– Кстати, если бы не наш Тяпа, то Ростислава уже сейчас хоронили бы, – с таким видом отметил Димка, будто сам делал пострадавшему искусственное дыхание.
– Воображаю, как в таком случае радовалась бы наша Павиановна, – фыркнула Маша. И заунывно-протяжным голосом произнесла: – Уто-опленники всегда та-ак тяжело-о умирают.
– Прекрати! – мигом одолел смех остальных.
– Действительно, – остановился у входа в больницу Дима. – Мы идем навещать человека с тяжелой психической травмой.
Друзья, напустив на себя очень торжественный вид, вошли в приемный покой.
– Вам кого? – тут же осведомилась сидевшая сразу за дверью женщина в белом халате.
– Нам этого самого… – вдруг начисто забыл имя пострадавшего Димка. – Ну, который утоп.
Женщина с большим недоверием оглядела всю компанию.
– Уточните, когда и где утоп?
– Естественно, в нашем пруду, – раздраженно проворчал Димка. – И вообще, у вас что, сто утопленников тут лечится.
– Утопленники не лечатся, – уточнила женщина. – Они в морге лежат.
– А наш, между прочим, именно лечится, – продолжал спорить Димка.
– Да ты что, издеваешься надо мной? – закричала дежурная.
– Нет, – отпихнув Димку в сторону, вмешалась Маша. – Мы действительно пришли навещать больного.
В качестве доказательства она продемонстрировала дежурной букет полевых цветов и шоколадку.
– Тогда назовите фамилию, – немного смягчилась женщина.
– Адаскин Ростислав Кузьмич, – сказал Петька.
– А вы сами-то кто ему будете? – по-прежнему не торопилась пускать внутрь посетителей дежурная.
– Он рядом с нами тонул, – объяснила Настя.
– И вообще, как это понимать? – понесло вдруг Димку. – Мы человека на берегу нашли. А теперь нам даже его навестить нельзя. Где же справедливость?
– Не вы его нашли, – окинула ребят еще более подозрительным взглядом дежурная. – Пострадавшего первым обнаружил такой крупный мужчина из Красных Гор.
– Это мы знаем, – вновь была вынуждена отпихнуть брата подальше от дежурной Маша. – Мы помогали Потапу Павловичу привести пострадавшего в чувство.
– Так бы сразу и говорили, – услыхав знакомое имя, успокоилась дежурная. – Можете пройти в пятую палату. Только сперва я фамилии ваши запишу.
Члены Тайного братства назвали себя. Вернее, изобрели на ходу вымышленные имена и фамилии. Близнецы сказали, что они Лиза и Вивиан Зейтунян-Белоус.
– И каких только имен родители не придумают, – тщательно занося в тетрадь «данные» Димы и Маши, пробормотала дежурная.
Впрочем, Петька подготовил ей еще больший сюрприз.
– Урхо Калево Какумирала, – невозмутимо представился он.
Дежурная оторопело уставилась на Петьку, а потом осведомилась:
– Это какой же ты, парень, национальности?
– Я-а фи-инн, – гордо изрек Командор.
– Финн? – удивленно переспросила дежурная. – Чего-то не очень похож.
– У него папа финн, а мама грузинка, – мигом нашлась Маша.
– Ну, чудят люди, – пожала плечами дежурная. Затем, строго взглянув на Петьку, распорядилась: – А ну, диктуй свои имена и фамилии по буквам.
Петька продиктовал. После этого настала очередь Насти. Та назвалась Таней Ковровой-Водкиной. Дежурная восприняла это с ледяным спокойствием. И даже обрадовалась.
– Хоть по-человечески родители назвали, – отметила она. – Не то что этого Калява-Малява, – покосилась она на Петьку. – Идите, – разрешила она. – Прямо по коридору. Потом налево. Пятая палата.
Оказавшись на безопасном расстоянии от дежурной, друзья наконец дали волю смеху.
– Ты в следующий раз хоть предупреждай, – с большим осуждением воззрился Димка на Петьку. – Я чуть не помер, когда услыхал, что ты у нас, оказывается, Какумирала.
– Уж не тебе говорить Вивиан-Павиан, – ткнул его пальцем в грудь Петька.
– А между прочим, – вдруг резко посерьезнел Димка, – мы забыли узнать у дежурной о состоянии здоровья больного.
– Вернись, Вивиан, и спроси, – посмотрела на него Маша.
– Сама иди, Лиза, – ответил брат.
Тут Урхо Калево Какумирала заметил молодого человека в не слишком чистом белом халате. Молодой человек, весело насвистывая, катил тележку с грязным бельем.
– Извините, пожалуйста, – обратился к нему мнимый финн. – Вы случайно не знаете, как себя чувствует Ростислав Кузьмич Адаскин из пятой палаты?
– А у нас все хорошо себя чувствуют, кто еще в морг не попал, – жизнеутверждающим тоном отозвался молодой человек и повез тележку дальше.
– Ну и лечебное заведение, – проворчал Димка. – Не приведи Господь оказаться тут пациентом.
– Перестань нагнетать, Вивиан, – строго взглянула на него сестра.
– Вот сейчас Ростислав тебе врежет, тогда посмотрим, кто из нас нагнетает, – откликнулся Димка.
Тут они подошли к пятой палате.
– Давай-ка ты первая, – галантно пропустил сестру вперед Димка. – Все-таки у тебя цветы.
– О, Вивиан, какой ты трус, – нараспев продекламировала Маша и первой вошла в палату.
Она оказалась отдельной. Больной, лежа под капельницей, дремал.
– Здравствуйте, – вкрадчивым голосом произнесла Маша.
– Мы к вам из Красных Гор, – хором подхватили остальные.
Пострадавший приоткрыл один глаз, потом другой. На лице у него забрезжила полуулыбка.
– А вы боялись, – победоносно изрекла Маша.
– Я не боялся, – глухо произнес больной.
– Да это я им, – указала на ребят Маша.
– Чего же они боялись? – задал новый вопрос больной.
– Ну, когда вас выловили из воды, – принялась сочинять на ходу Маша, – вы так плохо выглядели. Вот им и стало страшно вас навещать.
– Зато теперь, Ростислав Кузьмич, вы замечательно выглядите, – подхватила Настя.
– Молодцом он у нас, молодцом, – говоря на ходу, вбежала в палату медсестра. – И вы, ребята, молодцы. Не забываете нашего больного. А то все один да один. Вот сейчас мы тебе иголочку из веночки вытащим, и совсем хорошо станет.
С этими словами она вытащила из вены больного иголку и, с грохотом отодвинув штатив, унесла с собой опустевшую капельницу.
– Это вам, – протянула Ростиславу Кузьмичу букет полевых цветов Маша.
Больной, взяв цветы, какое-то время с растерянным видом вертел их в руках, затем небрежно бросил на тумбочку.
– Ну? – выжидающе уставился он на ребят.
– Да вот. Пришли навестить, – отозвался Петька.
– А-а, – безо всякого выражения протянул «утопленник» и надолго умолк.
– Вот скоро выпишитесь, – с наигранной бодростью проговорила Настя. – На улице так хорошо.
– Вода в пруду теплая, – ляпнул вдруг Димка.
Правда, почти тут же спохватившись, он умолк и протянул больному «Тоблерон».
– Это тоже вам от нас.
«Утопленник» словно бы машинально взял шоколадку. Тут глаза у него неожиданно налились кровью. Ростислав Кузьмич приподнялся на кровати и с истошным воплем: «Убью!» – ткнул «Тоблероном» в живот Терминатора.
Димка от неожиданности и ужаса попятился и налетел на штатив от капельницы. Штатив с грохотом повалился на пол. Терминатор грохнулся на него, и они в мгновение ока превратились хоть и в причудливое, но единое и вполне неделимое целое.
– Убью! – вновь грозно прорычал Ростислав Кузьмич.
Направив острие шоколадки вниз, он устремился к Терминатору. Тот в обнимку со штативом катился по полу.
– Димка! Не трогайте Димку! – кинулась наперерез «утопленнику» Маша.
Ростислав Кузьмич на мгновение замер, затем обратил исполненный ярости взор на Петьку.
– И тебя убью! – размахивая «Тоблероном», словно кинжалом, атаковал он нового врага.