Машины шли, теснясь и пятясь,
Держась на той струне тугой:
Не сплоховать,
Не сбавить натиск,
Не проморгать беды лихой...
То был порыв души артельной,
Самозабвенный, нераздельный, -
В нём всё слилось - ни дать ни взять:
И удаль русская мирская,
И с ней повадка заводская,
И строя воинского стать,
И глазомер, и счёт бесспорный,
И смётка делу наперёд.
Сибиряки! Молва не врёт, -
Хоть с бору, с сосенки народ,
Хоть сборный он, зато отборный,
Орёл-народ: как в свой черёд
Плечом надёжным подопрёт, -
Не подведёт!
Сибиряками
Охотно все они звались,
Хоть различались языками,
Разрезом глаз и складом лиц.
Но цвет был общего закала:
Сибири выслуженный дар -
Под слоем летнего загара
Ещё там зимний был загар.
Тут были: дальний украинец
И житель ближних мест - бурят,
Казах, латыш и кабардинец,
И гуще прочих - старший брат.
И те, кого сюда чин чином
Везли с путёвкой поезда,
И те, что по иным причинам
Однажды прибыли сюда;
В труде отбыв глухие сроки,
Перемогли урок жестокий, -
Всего видали до поры,
Бывали дальше Ангары...
Но все теперь как будто дивом,
Своею нынешней судьбой,
Одним охвачены порывом,
В семье сравнялись трудовой,
В сыновней службе не лукавой,
Огнём учёные бойцы.
Деньга - деньгою, слава - славой,
Но сверх всего ещё по нраву
Класс показать.
Самим по праву
Сказать:
«А что - не молодцы?»
Как дорог мне в родном народе
Тот молодеческий резон,
Что звал всегда его к свободе,
К мечте, живущей испокон.
Как дорог мне и люб до гроба
Тот дух, тот вызов удалой
В труде,
В страде,
В беде любой, -
Тот горделивый жар особый,
Что - бить, - так бей,
А петь, - так пой!...
Гори вовеки негасимо
Тот добрый жар у нас в груди -
И всё нам впору, всё по силам,
Всё по плечу, что впереди!
Немало жито-пережито,
Что хочешь будь и впредь со мной, -
Ты здесь - венец красы земной -
Моя опора и защита,
И песнь моя -
Народ родной!
День отпылал над сталью плёса
И долгий зной увёл в закат.
Всё так же по мосту колёса
Держали свой тяжёлый лад.
Свергали в воду самосвалы
Свой груз, - казалось, там - гора.
Как в прорву всё. Как не бывало,
И Ангара -
Как Ангара.
Лишь под невиданным вовеки
Огнём прожекторных лучей
Играла, - все на свете реки
Могли завидовать бы ей.
В лучах играла вся окрестность, -
Сверкала, что дворцовый бал.
И неохотно люд воскресный
Домой с площадки убывал.
Работам ночь не помешала,
Забыто было есть и пить,
И смена смене не желала
Добром штурвалы уступить.
И ночь прошла.
И новый полный
День на дежурство заступил.
И всё вились жгутами волны,
Всё тот же был
Байкальский тыл.
И только в полдень, в лад со сроком,
Что был назначен неспроста,
Как над невидимым порогом,
Вода забилась у моста.
И, крупной пеной богатея,
Пошла в десяток рукавов,
Когда означилась над нею
Углы бетонных сундуков.
Ярясь, грозясь, кипела пуще,
Гремел с бортов за сбросом сброс,
Над быстриной, ревмя ревущей,
Ходил гармонью зыбкий мост.
За сбросом сброс гремел в придачу,
Росла бетонная гряда,
Но не хотела стать стоячей
Весь век бежавшая вода,
Не собиралась кончить миром...
Я помню миг, как тень беды
Прошла по лицам командиров,
Не отходивших от воды.
Ей зоркий глаз людской не верил...
Чуть стихла, силы притаив,
И вдруг, обрушив левый берег,
В тот узкий кинулась прорыв...
Слова команды прозвучали,
Один короткий взмах флажка -
И, точно танки РГК,
Двадцатитонные «минчане»,
Качнув бортами, как плечами,
С исходной, с грузом - на врага.
И ни мгновенья передышки -
За самосвалом - самосвал,
Чтоб в точку.
В душу.
Наповал!
Так путь воде закрыл завал.
И оператор с киновышки
Хватился поздно - кадр пропал.
И, знать, для сходного конфуза,
На верхотуре выбрав пост,
Отваги полный, член Союза
Художников сидел, как дрозд.
Высоким долгом, не корыстью,
Он в эти движим был часы -
У Ангары своею кистью
Перехватить её красы.
Но жалок был набросок смутный,
Не поспевала кисть вослед
Реке, менявшей поминутно
Своей волны летучий цвет...
И я над кипенью студёной,
В числе растроганных зевак,
Стоял, глазел, как пригвождённый...
Начальник подошёл.
- Ну, как?
Поэма будет? Чем не тема!
И я, понятно, не простак,
Ответил:
- Вот она, поэма! -
Он усмехнулся:
- Так-то так...
Под нами шла река, стихая.
Мы понимали - он и я:
Поэма, верно, неплохая,
Да жаль: покамест - не твоя...
Тем часом мост махал флажками.
Не остывая, длился бой.
Вслед за кубами-сундуками
Пошёл в отгрузку дикий камень,
Бетонный лом, кирпичный бой...
Уже бульдозеры, направив
На перемычку лемеха,
Пошли пахать песок и гравий,
На ней сближая берега.
Уже слабел напор в запруде.
Но день тревожен был и труден,
Дождём грозился тяжкий зной.
Как на лугу, спешили люди
С последней справиться копной.
Курил начальник, глядя в воду,
Предвестьем скрытно удручён.
Он знал, что не бюро погоды,
Нет, и за дождь ответит он.
Седой крепыш, майор запаса,
По мерке выверенной сшит,
Он груз и нынешнего часа
Нёс, как солдату надлежит.
Мол, тяжелей - как без привычки,
А наше дело - не впервой.
И в гром работ на перемычке
Ворвался праздный, гулевой
Гром сверху.
Капли забренчали
По опорожненным бортам...
- Ну, хлопцы, не было печали.
Держись!.. -
И все держались там.
Закиселилась, как трясина,
На съезде глинистая грязь...
Свалив свой груз, одна машина
Вдруг задом, задом подалась
К воде.
Мотор завыл натужно...
- Ребята! - вскрикнул бригадир.
Вцепились. -
Раз-два!
Взяли!
Дружно! -
В боях испытанный буксир.
<<<Назад 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 Далее>>>